Архимандрит даниил сарычев. Духовные чада старца Наума - KALAKAZO — LiveJournal Воспоминания духовных чад архимандрита Даниила
МОСКОВСКИЙ СТАРЕЦ Архимандрит Даниил (Сарычев) - (1912-2006); Из воспоминаний насельников Донского монастыря: «Это был великий молитвенник за Россию. За духовным советом к батюшке приходили многие люди со всех концов страны. Наделенный особыми духовными дарами, отец Даниил к каждому находил особый подход» Архимандрит Даниил, насельник Донского монастыря, родился 14 января 1912 г. в селе Зверево Старожиловского района Рязанской области. Родители его были крестьяне – отец Сергей Васильевич и мать Анна Валериановна Сарычевы. Он рос в благочестивой семье. Особенно мать его отличалась благочестием. В семье было шестеро детей, двое из которых скончались в младенчестве. Отец Даниил с раннего детства имел глубокую веру в Бога, да и окружение было из простых верующих людей. Еще будучи ребенком, с другими мальчиками он пошел однажды в лес, а когда они возвращались, то увидели на поляне двух иеромонахов в епитрахилях, совершающих каждение. Но кто были эти иеромонахи, узнается позже. После смерти мужа Анна Валериановна, оставшись без кормильца семьи, переехала с детьми в Москву недалеко от Данилова монастыря. Вскоре Ваня (будущий о. Даниил) был взят владыкой Феодором (Поздеевским) послушником в Данилов монастырь. Вот там он и увидел над Святыми Вратами ранее виденных им двух иеромонахов. Это были преподобные - Симеон Столпник и Даниил Столпник. Из воспоминаний архимандрита Даниила: «...Первый мой визит был в Симонов монастырь. Там служил иеромонах Севастиан, одаренный даром духовного зрения, а после этого я пришел в Данилов монастырь... Ежедневно ходил я в монастырь к ранней обедне, во время которой пел архимандрит Григорий (Лебедев), позже ставший настоятелем Александро-Невской Лавры и архиереем. Я его очень полюбил, и он меня также. Вот он-то и обратил внимание на мой голос и отдал в обучение к игумену Алексию, бывшему в монастыре регентом. Науку отца Алексия, который учил меня гласам и славянскому языку, я освоил быстро... стоило мне один раз услышать песнопение, как я уже мог его спеть. Очень мне хотелось быть канонархом, и я часто молил об этом Господа. И вот когда мне было одиннадцать лет, моя мечта сбылась, и я стал канонархом Данилова монастыря... Бывало, под праздник у нас пели десять стихир; так я один канонаршил все десять – с правого на левый клирос ходил. Носил я подрясник и немного длинные волосы, так что был похож на девочку. Бывало, пока пройду по храму, мой карман в подряснике полон конфет и шоколада». По свидетельству современников, у канонарха Ивана была уникальная память, абсолютный слух, он обладал сильным и красивым голосом (альт), знал наизусть многие мелодии религиозных песнопений. Многие верующие специально приходили в монастырь послушать юного канонарха. По свидетельству архимандрита Даниила в Даниловом монастыре в то время служба была уставная, многие насельники имели высшее духовное образование, песнопения были распева Оптиной пустыни. Из воспоминаний старца Даниила: «Пение у нас в монастыре было прекрасное, молитвенное, торжественное. На правом клиросе хор был наёмным и состоял примерно из тридцати человек. Все голоса были отборные: храмы и монастыри закрывались, поэтому наплыв певцов был большой. Это потом уже начались притеснения, и стали бояться петь в церкви. После смерти Патриарха Тихона Русской Церковью в течение восьми месяцев, вплоть до ареста, управлял митрополит Петр, который отстаивал все, что мог. Но постепенно духовенство высылали и церкви закрывали... Монахам особенно трудно было поступить на работу. Чаще всего их арестовывали и высылали. Вначале это была вольная высылка, а потом стали отправлять в концлагеря – на Колыму, в отдаленные места Сибири. Все наши монахи там и остались, а архиереев особенно много было на строительстве Беломоро-Балтийского канала. Я жил в монастыре в архиерейских покоях и был очевидцем такого положения: бывало, двенадцать часов ночи – пронзительный звонок. Все знают, что кого-то пришли забирать. Два часа с половиной - три делают обыск – все переворачивают. Потом смотрим, кого-нибудь одного берут. Прощаемся. К 1930 году первая святая обитель Москвы, основанная более семи столетий назад святым благоверным князем Даниилом Московским, – единственный в конце двадцатых годов действующий монастырь был закрыт. (В стенах монастыря разместили детский приемник-распределитель. Воссоздание монастыря началось лишь в 1983 году.) Более пятидесяти насельников монастыря, проходивших по «делу о даниловском братстве» вместе с владыкой Феодором приняли мученическую кончину. Владыка Феодор был расстрелян 23 октября 1937 года в ивановской тюрьме. Незадолго до своей кончины он принял схиму с именем Даниил – в честь преподобного Даниила Московского. Всю свою долгую жизнь архимандрит Даниил (Сарычев) помнил сотни имен подвижников благочестия, он не уставал рассказывать о них, старался приблизить тот день, когда они будут прославлены. В 30-е годы, когда начались концлагеря, настали страшные времена. Власти начали вырубать всё церковное под корень. Вот придет молодой человек в храм, прочитает «Святый Боже…» – за ним уже идут по пятам. Потом его вызывают или приезжают за ним: либо вышлют, либо такого страха нагонят, что человек боится в храм зайти. (В 37-м году в храме уже боялись и служить, и читать, и Богу молиться.) В 32-м году дошла очередь и до меня: забрали меня в Бутырки (Бутырская тюрьма). Но тогда был еще жив схимник Захарий, который сказал, что меня выпустят. И действительно, просидел я сорок дней, и меня выпустили. Пошел я сразу к отцу Захарии, поблагодарил его за святые молитвы и попросил благословения принять священнический сан. А это в те времена означало, что сразу после принятия сана пойдешь в лагерь. Батюшка меня на это не благословил, велел в церкви по-прежнему петь и читать. А моя родственница говорит: «Батюшка, да его снова возьмут». – «Никуда его не возьмут. Ходи в церковь, пой, читай, славь Бога». Этими его святыми молитвами я пошел в церковь святителя Николая на Новокузнецкой, где служил отец Александр Смирнов. И в течение девяти с половиной лет я там организовывал такое народное пение! А кругом аресты идут. Я же смело ходил, и никто меня не взял по милости Божией...» Схиархимандрит Троице-Сергиевой Лавры прозорливый старец Захария (Минаев, 1850 -1936), последним покинувший Троице-Сергиеву Лавру после её закрытия, поселился в Москве у своей духовной дочери. Многие верующие приходили к прозорливому старцу за советом. Каждого он согревал своей любовью, во время исповеди сам называл забытые грехи. По воле Божией ему открывалось прошлое и будущее людей. Прозорливый старец Захарий благословил послушника Ивана жениться. По промыслу Божиему ему суждено было принять постриг в монашество лишь через три десятилетия. Избранницей Ивана Сергеевича стала девица Клавдия Николаевна Кутомкина. В 1933 году молодые люди тайно обвенчались, их венчал отец Ефимий (Рыбчинcкий), духовное чадо старца Захария. 18 мая 1934 года у Ивана Сергеевича и Клавдии Николаевны родилась дочь Ольга, а 14 февраля 1936 года – сын Владимир. Отец Даниил вскоре устроился работать в Научно - исследовательский институт удобрений. А когда началась война (1941- 1945), он был взят на фронт. По окончании войны о. Даниил вернулся домой и продолжил работу в том же институте до своего ухода на пенсию (1972 г.). В 40-60-е годы, когда быть верующим было опасно для жизни, Иван Сергеевич не только посещал храмы, но и организовывал церковные хоры и руководил ими. Духовником супруги Ивана Сергеевича, Клавдии Николаевны, был старец Данилова монастыря архимандрит Поликарп (Соловьёв). Архимандрит Поликарп (Соловьев, 1892-1937) перешел в Данилов монастырь вслед за владыкой Феодором. Впоследствии он стал одним из замечательных духовников. Из воспоминаний архимандрита Даниила: «Архимандрит Поликарп (Соловьев) - это величайший подвижник был. Он когда ходил по земле, то, как бы по воздуху ходил. Это был предпоследний наместник». (В 1937 году архимандрит Поликарп был арестован, его расстреляли 27 октября 1937 года в ивановской тюрьме). 27 апреля 1970 года в Троице-Сергиевой Лавре архимандрит Наум (Байбородин), постриг Ивана Сергеевича в монашество с именем Даниил. Тайный постриг приняла и Клавдия Николаевна с именем Ольга. (8 сентября 1983 года отец Даниил овдовел – матушку Ольгу сбила машина. Отец Даниил тяжело переживал утрату, утешение находил в молитве и в духовном пении.) Архимандрит Даниил глубоко почитал святого благоверного князя Даниила Московского, небесного покровителя Свято-Даниловой обители, скорого помощника верующих людей Москвы. В течение двух лет святые мощи находились в храме Ризоположения. В день памяти своего небесного покровителя отец Даниил славил святого князя, в храм приходило много верующих, все горячо молились. Митрополиту Макарию стали поступать жалобы на отца Даниила. (Митрополит Московский и Коломенский Макарий (Невский, 1835-1926). Однажды в тонком сне отец Даниил видел святого князя Даниила, который предупредил его о нависшей над ним угрозе. По молитвам святого беда миновала (Много лет спустя старец Даниил со слезами на глазах вспоминал, как святой князь Даниил предупредил его: «Нас с тобой хотят выгнать!». И посоветовал, перед тем как идти к митрополиту, помолиться и поставить свечу перед его иконой.) Старец Даниил часто советовал своим духовным чадам в затруднительном положении молиться святому князю Даниилу, молился и сам, просил за страждущих. Каждый раз, когда верующие рассказывали об улучшении своих жилищных условий по молитвам святого, архимандрит призывал скорее отслужить благодарственный молебен. Архимандрит Даниил говорил: «Велико молитвенное дерзновение святого князя Даниила пред Святой Троицей!» 17 декабря 1978 года состоялась диаконская хиротония (рукополагал Ивана Сергеевича - Святейший патриарх Пимен (Извеков). В 1983 году Данилов монастырь был возвращен Православной церкви. Когда жизнь в монастыре начала налаживаться, отец Даниил передал в монастырь хранящиеся у него старинные фотографии и ноты. (2 августа 1988 года именно в Даниловом монастыре состоялась его пресвитерская хиротония.) Позже старец Даниил вспоминал, как однажды услышал ночью голос, известивший его, что он скоро будет рукоположен в иеромонахи: «На тебя пришло указание, чтобы тебя посвятить в иеромонахи». Когда на следующее утро он пришел в Данилов монастырь, то услышал от келейника епископа Тихона следующее: «На вас пришел указ от Патриарха Пимена, чтобы посвятить вас в иеромонахи, идите к наместнику». Из воспоминаний старца Даниила: «Когда я вошел к наместнику, владыке Тихону, он мне дает указ о посвящении меня в сан иеромонаха. А до этого был голос свыше: «О твоем посвящении ходатайствовало очень много духовенства». Вскоре после этого иеродиакон Даниил был посвящён в сан иеромонаха. (Через несколько лет уже в Донском монастыре иеромонах Даниил будет возведен и в сан игумена.) В 1990 году Донской монастырь был передан Московской Патриархии, и началось возобновление монашеской жизни. Освящение большого Донского собора состоялось 18 августа 1991 года. (В этот год отмечалось 400-летие со дня основания Свято-Донского монастыря.) В 1991 году отец Даниил стал насельником Донского монастыря. 7 апреля 2000 года отец Даниил был возведен архиепископом Истринским Арсением (Епифановым) в сан архимандрита. По рассказам современников архимандрит Даниил был старцем высокой духовной жизни и выдающимся регентом. Он говорил: «В церковном пении всё от регента зависит. Регент должен быть глубоко верующим – петь и молиться душой. И вот этот его духовный инстинкт, он пронизывает и поющих с ним, и молящихся. Когда пение бывает молитвенное, церковное, когда хор поет «с душой», как раньше пели матушки-монахини в монастырях, то молящиеся стоят и чувствуют себя, как на небе. Есть пословица: «Каков поп, такой и приход». Так вот, какой регент – такой и хор»». Из воспоминаний насельников Донского монастыря: «Это был великий молитвенник за Россию. За духовным советом к батюшке приходили многие люди со всех концов страны. Наделенный особыми духовными дарами, отец Даниил к каждому находил особый подход». По свидетельству духовных чад старца, по молитвам прозорливого старца Даниила происходили чудеса исцеления, одинокие люди, потерявшие всякую надежду, обретали семейное счастье, в неблагополучные семьи возвращались мир и любовь, у бездетных супругов рождались дети. У художников Марии и Алексея не было детей 9 лет. Семья могла распасться, но по молитвам старца Даниила у супругов родилась дочь, а вскоре Господь послал и сына. По рассказу одной духовной дочери архимандрита Даниила в годы перестройки, когда в магазинах почти не было продуктов, по молитвам старца Даниила, желавшего утешить духовных дочерей, намеривавшихся отметить день ангела одной из них, чудесным образом еда прибавлялась. Пюре из нескольких картофелин, которого едва бы хватило на ужин двоим, духовные дочери вместе со старцем ели не только в этот день, но и на следующий. По свидетельству келейницы архимандрита Даниила подобный случай был и на 90-летие старца. В тот день еду приготовили лишь для самых близких духовных чад, а приходили поздравить старца Даниила многие – всем хватило угощение. Три дня старец молился, и по его молитвам еда не убывала. Бывали случаи, когда верующие исцелялись от болезни желудка, вкусив благословленную старцем пищу. По свидетельству рабы Божией Нины, в 1996 году в день ангела старца Даниила, придя к нему в келью, чтобы поздравить, – она получила исцеление от болезни ног. О том, что у нее болят ноги, она не говорила духовнику, поэтому была очень удивлена, когда, увидев её, прозорливый старец предложил ей надеть свои тапочки. Одев по послушанию тапки, она получила исцеление. По свидетельству рабы Божией Екатерины, духовной дочери архимандрита Даниила, вскоре после кончины старец Даниил явился ей в сонном видении и предупредил, что о нем «нужно петь не о здравии, а об упокоении». Когда ей прислали SMS-сообщение, что старец отошел ко Господу, она ответила, что уже знает, что он сам предупредил её во сне. 24 июля 2006 года девяносточетырехлетнего старца Даниила, ослабшего во время длительной, изнурительной болезни, доставили в 5-ю городскую больницу с диагнозом «двустороннее воспаление лёгких». Следует отметить, что накануне раба Божия Мария во сне увидела монахиню, которая уводила старца, – «женщина в чёрном одеянии шла впереди, а архимандрит Даниил за ней». (Господь призвал к Себе архимандрита Даниила в день смерти матушки Ольги.) Старца увезли в больницу в день празднования равноап. Ольги (Елены) (11/24 июля). По свидетельству келейницы, через неделю старец Даниил стал просить, чтобы его забрали из больницы, предсказал, что иначе могут «его больше не увидеть». Архимандрит Даниил перенес инфаркт. Вскоре начался отек легкого. Старец непрестанно молился, его ежедневно причащали (приезжали насельники монастыря, духовный сын священник Димитрий Шпанько). 8 сентября 2006 года, в праздник Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, архимандрит Даниил последний раз удостоился принять Святые Дары. Состояние старца ухудшалось с каждой минутой, его духовный сын священник Димитрий начал читать отходную молитву. (Он успел трижды прочесть отходную). В 22 часа 45 минут 8 сентября 2006 года старейший насельник московского Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев) мирно отошел ко Господу. В воскресенье, 10 сентября, в Большом Донском соборе обители состоялось отпевание архимандрита Даниила. Отпевание возглавил епископ Красногорский Савва (Волков). Епископ Савва отметил, что душа человека, который сподобился причаститься в день смерти, проходит к престолу Господню, минуя мытарства. Такое случается с высокими подвижниками или с людьми с исключительно чистым сердцем. Собор был переполнен верующими, духовные чада собрались в этот день проводить своего дорогого батюшку в последний путь. Архимандрита Даниила похоронили на кладбище Донского монастыря при большом стечении верующих и духовенства.
24 июля 2006 года девяносточетырехлетнего старца Даниила, ослабшего во время длительной, изнурительной болезни, доставили в пятую городскую больницу с диагнозом двухстороннее воспаление лёгких.Следует отметить, что накануне раба Божия Мария во сне увидела монахиню, которая уводила старца - «женщина в чёрном одеянии шла впереди, а архимандрит Даниил за ней»». (Господь призовёт к Себе архимандрита Даниила в день смерти матушки Ольги.)
Старца увезли в больницу в день празднования Равноап. Ольги (Елены) (11/24 июля). По свидетельству келейницы, через неделю старец Даниил стал просить, чтобы его
забрали из больницы, предсказал, что иначе могут «его больше не увидеть». Архимандрит Даниил перенёс инфаркт. Вскоре начался отек лёгкого. Старец непрестанно молился, его ежедневно причащали (приезжали насельники монастыря, духовный сын священник Димитрий Шпанько).
8 сентября 2006 года, в праздник Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, архимандрит Даниил последний раз удостоился принять Святые Дары.
Состояние старца ухудшалось с каждой минутой, его духовный сын священник Димитрий начал читать отходную молитву. (Он успел трижды прочесть отходную).
В 22 часа 45 минут 8 сентября 2006 года старейший насельник московского Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев) мирно отошел ко Господу.
В воскресенье 10 сентября в Большом Донском соборе обители состоялось отпевание архимандрита Даниила. Отпевание возглавил епископ Красногорский Савва (Волков). Епископ Савва отметил, что душа человека, который сподобился причаститься в день смерти, проходит к престолу Господню, минуя мытарства. Такое случается с высокими подвижниками или с людьми с исключительно чистыми сердцем.
Собор был переполнен верующими, духовные чада собрались в этот день проводить своего дорогого батюшку в последний путь. Архимандрита Даниила похоронили на кладбище Донского монастыря при большом стечении верующих и духовенства.
Господи, упокой душу раба Твоего, старца Даниила, со святыми упокой, и его молитвами спаси нас!
Воспоминания духовных чад архимандрита Даниила
Из воспоминаний духовной дочери старца р. Б. Марины: «С батюшкой я познакомилась давно. Я тогда лежала здесь недалеко в Клинике неврозов. Здесь еще не было монастыря, а был музей... Там где настоятель сейчас живет, был музей космонавтики. Я здесь часто ходила, думала, как бы в этом месте устроиться работать. Мне это место очень приятно было. А в Клинике неврозов мне часто приходилось лежать. Моя дочь часто в реанимации была, и я из-за этого на нервной почве в Клинике неврозов лежала. И вот когда во второй раз легла в Клинику неврозов здесь уже церковная жизнь образовалась…
Я тогда была физически очень слабая. У меня даже ноги практически не ходили... У меня не было совсем сил, но, собрав все свои силы, я доходила до церкви, заказывала молебен о здравии. Думаю, если люди ходят и им помогает, значит и мне Господь поможет. И вот так я стала ходить. А молебны служил всегда батюшка Даниил... А потом он меня взял как духовную дочь. С тех пор мы с дочкой окормлялись у батюшки...
Я стала у него исповедоваться. Он благословил меня учиться. В Донском монастыре я училась на швею. Потом в Новоспасском на златошвейку. А в Лавре Преподобного Сергия Радонежского я училась на вышивку икон. По молитвам конечно батюшки Даниила, Преподобного Сергия и Божией Матери...
Хочу рассказать несколько случаев, свидетельствующих о прозорливости батюшки Даниила.
Один раз так получилось, что у меня не было денег, чтобы подать записку на молебен. А батюшка во время молебна называет имена ведь о здравии. А я думаю, меня-то в записках-то нет. И я так про себя добавляю: «И Марину, и Марину». А сама думаю:
«Батюшка услышит меня или нет?» И вдруг, он поворачивается и произносит: « И о здравии Марины!» Я так обрадовалась, что батюшка настолько меня слышит духовно. Прозорлив. Услышал меня духовно, как бы на расстоянии... Это было чудо для меня! И потом когда я к нему уже приходила, то старалась ему мысленно говорить. Мысленно спрашивала, а он уже и отвечал на вопрос мой. По окончании Литургии, батюшка выходит на проповедь. Я мысленно задаю вопрос ему, и он уже отвечает с амвона, дает ответ. Поэтому уже и не надо было подходить к нему впрямую. Дивны дела Твои Господи! Слава Тебе Господи за все!
Однажды еду в метро на эскалаторе, вижу монахиню. И вот словно тянет меня к этой монахине. Она по эскалатору поднимается вверх, а я вниз. Думаю, как бы мне с ней встретиться. Я за ней по эскалатору поспешила. Смотрю, она в вагон вошла, и я в вагон вхожу. А сама думаю, как бы мне с ней заговорить... Смотрю, монахиня села, а я рядом около нее встала и говорю:
- А вы не были в Донском монастыре?
Она говорит: «Была». И спрашивает: « Как мне попасть туда, к старцу Даниилу?» Я и говорю: « Знаете, у него же келья есть... Как пойдешь к старцу, там, где Архангел Михаил, позвонишь в звоночек».
И вот она мне рассказывает случай такой:
- Я один раз иду по монастырю в праздник, а батюшка Даниил подходит ко мне и говорит: « Благослови меня». А я говорю: « Как же я, монахиня простая могу благословить, архимандрита?!» А он и сказал: « А я тебя заставляю, как в послушание, ты должна сделать, меня благословить». И потом я, через несколько месяцев, стала игуменьей монастыря в Тверской области. Там три женских монастыря. Не там где старица Любушка, а в одном из двух, который по серединке...
А был еще такой случай. Как-то я гуляла здесь по монастырю. Ко мне подходит один монах и говорит: « Поедем со мной к старцу Николаю (Гурьянову)». Я отвечаю: « Да у меня денег нет. Он говорит: « Я вечером еду к нему. Поедем. Тебе всего триста рублей надо... Я помолюсь, и у тебя к вечеру триста рублей будет».
Я к батюшке Даниилу в келью захожу, еще ничего не говорила, а он сразу мне 300 рублей дает. Я обратилась: «Батюшка благословите к старцу Николаю (Гурьянову) поехать». А он мне отвечает: «Сейчас зима, я тебя не благословляю, ты погибнешь дорогой». Я говорю: « Тогда мне 300 рублей не надо». А он говорит: « Бери, бери, на доброе дело, бери, бери».
Один раз я к нему прихожу в келью, и тоже ничего не говорю, а он:
- Ну, что не постишься? Молочко употребляешь?
-Ага…, употребляю.
- Что, желудок болит?
- Болит.
Он говорит: « Масло Патриарха Тихона возьми, попей и мажь животик вот так. Он и грудь мазать крестообразно посоветовал с четырех сторон.
А у меня была фиброзная мастопатия... Меня несколько раз резать хотели…. Но, слава Богу, не дошло до этого. А поджелудочная?! Сколько биопсию раз брали, онкологию подозревали, говорили, что там все лопается, а я вот до сих пор живу.
Очень много случаев было... Когда мне хотели оперировать поджелудочную железу, батюшка говорил: « Никогда не оперируй, я не благословляю тебя». У меня уже такие боли были сильные…. И я уж дала согласие на операцию, не выдержала. Батюшка не благословляет, а я думаю, ну, как Господь уж распорядится. Но, слава Богу, так получилось, что они меня настолько передержали в больнице, что у меня уже сил не было даже дышать, и разговаривать, не то, что на операцию. Я и говорю: «Дайте мне немного отдохнуть перед операцией». Ну, и отдохнула. Ушла из больницы и все. Туда уже не вернулась. Вот до сих пор живу. У меня была аденома гипофиза, опухоль головы. Я по несколько месяцев не мылась, в ванную для меня зайти было настолько тяжело, воздуха не хватало, могла упасть. И слава Богу, вот уже лет пять делают МРТ (Магнитно-резонансная томография) и не находят опухоли головы. По молитвам батюшки. Батюшка в том году сказал мне…. Последнее его благословение было. Все, говорит, Мариша, я уже не могу молиться за тебя, уже силенок нет. Ты поступай, как считаешь нужным, как тебе удобно. Последнее благословение его было.
По молитвам батюшки Даниила мне и квартиру дали. Я же жила с дочкой, мужем, с мамой и папой, да двоюродной сестрой в однокомнатной квартире. Всего семь человек. А нам, ну никак не давали квартиру... Я к батюшке Даниилу прибегаю, говорю: « Батюшка, мне негде жить практически, что же делать….? Жить с родителями я не могу... У нас семья, семь человек в одной квартире…. На очереди они стояли только, меня не ставили. И вот мы с батюшкой молились, он в алтаре молился, а я на коленках стояла в храме…. А когда я домой вернулась, вдруг звонок телефонный от женщины, которая дела разбирает. И она мне говорит: « Знаешь, твое дело случайно прошло! Тебя поставили на очередь. Ты где была, я тебе с утра целый день звоню, звоню?» Там у них, когда вопросы решались, случайно одна женщина вышла из комнаты, которая была очень против, и твое дело сразу прошло. Где ты была?»
Я говорю: « В монастыре на коленках стояла, просила, а батюшка в алтаре молился». И, слава Богу! Потом мы получили квартиру за выездом, отремонтировали ее, а потом эту пятиэтажку сломали и нам дали новую квартиру. Слава Богу, за все! По молитвам батюшки, это чудо случилось!»
Вспоминает духовная дочь старца Даниила р. Б. Любовь С.: «Впервые я познакомилась с отцом Даниилом в 1992 году... Я приехала в клинику Неврозов, что на «Шаболовской», навестить приятельницу Е., и уговорила ее пойти в храм, убеждая, что в ее беде поможет только Господь Бог. Вдруг за окном клиники раздался колокольный звон, на который мы и пошли, не зная ни дороги, ни храма, в который шли. Это оказался Донской монастырь.
Войдя в монастырь, еще не зная тогда, как вести себя в храме, я услышала перешептывание, переходящее в гул… «Сейчас батюшка Даниил придет (все прихожане ждали именно его, говорили – это очень добрый, хороший батюшка), вон он идет с матушкой Татьяной».
Я как под магнитом втянулась вглубь верующих прихожан, меня словно какая-то волна несла к батюшке.
Батюшка шел стремительной походкой маленькими, быстрыми шажками, невысокого роста, аккуратненький, убеленный сединами, с пышной бородой, усами и белоснежными, словно запорошенными снегом, волосами, весь просто светился. Его доброжелательная улыбка, живой, лучезарный взгляд так и пронизывал душу насквозь. Присмотревшись, как люди подходят к благословению, я также сложила руки и со страхом и трепетом подошла к отцу Даниилу. Меня как под рентгеном просветил его взгляд. Он улыбнулся своей мягкой улыбкой, благословил и сказал: «Приходите к нам на службу, у нас хорошо». На мой вопрос, когда можно прийти, он ответил: «Сейчас можете, мы идем с матушкой Татьяной служить обедню, уже начинается служба». Я несказанно обрадовалась и направилась за ними. По пути я взяла за руку Е. и повела за собой. Мой страх и трепет как бы испарился, душа наполнилась теплом, надеждой и любовью от общения с батюшкой.
Во время проповеди отца Даниила я упала в обморок. Когда я очнулась, увидела монаха со святой водой, которую он дал мне выпить, и монастырского врача, предлагающего свою помощь. Я подумала: «Какие чуткие монахи в этом монастыре, как узнали обо мне, как быстро они пришли на помощь».
На тот период времени я была замужем. У меня был муж, двое детей: дочь и сын, все мы были невоцерковленные. У меня было плохо со здоровьем, врачи ставили 2 плохих диагноза по женским заболеваниям. Батюшка Даниил говорил: «Проси Патриарха Тихона, он поможет».
В то время я могла часто ходить на службы в Донской монастырь. В один из дней после обедни отец Владимир (ныне покойный) читал Акафист Святому Патриарху Тихону. Я стояла рядом у мощей Святого Патриарха. Во время чтения Акафиста, мне было плохо, я 4-ре раза отходила, чтобы не упасть в обморок. На 5-й раз, как только я попросила: «Святый Патриарше Тихоне, исцели все мои болезни!» И стала перечислять сверху до низу. Вдруг, на физическом уровне, я почувствовала, будто бы проглотила маленький шарик, чувствовала всю траекторию прохождения его пути, т.е. пищевод, желудок, кишечник и ниже. Затем из воздуха, словно большой ковш вошел в меня через живот, захватил все мои внутренности и с силой, как дерево выкорчевывают из земли, так и все мои внутренности были захвачены ковшом и выдергивались. Мгновенная боль молниеносно пронизала меня, я только успела подумать: «Хорошо, что в Храме!» И отключилась, попрощавшись с жизнью. По мере прихождения в чувства, я ощутила себя сидящей на скамейке напротив чудотворного образа Божией Матери и почувствовала нежную руку, поглаживающую меня по голове, шее и спине и изливающею на меня воду.
Снова резкая боль, позыв на рвоту. Я с ужасом подумала: как это я и в таком святом месте?… Но тут же, на уровне мысли, был дан ответ голосом моей Спасительницы: «Не бойся, это не твоя забота, все уберется. Это хорошо, очень хорошо. Не переживай».
Я приоткрыла глаза, еще в тумане на расстоянии стоял отец Владимир, лицом ко мне, что-то читал, а при открытии моих глаз, сразу удалился в алтарь. Никого больше кроме меня и женщины, сидевшей со мной, больше не было. Я хотела повернуться увидеть свою Спасительницу, но не смогла повернуться, тело было скованным. Прошло еще какое-то время, было снова три позыва на рвоту и те же слова и действия Спасительницы моей, ее нежное поглаживание по моей голове, шее и спине, она как бы что-то втирала в области шеи и плеч. Потом прошло еще какое-то время не знаю, как вдруг откуда-то повалил народ. Кто-то сказал: «Вам нужно обязательно подойти в келью к старцу и спросить, что с Вами было?» Я еще подумала: «Кто я такая, что со своими проблемами пойду к старцу?». При выходе из храма, сделав поклон и поблагодарив Господа Бога за все, обернувшись, смотрю, а по аллейке быстро, быстро идет, словно летит, такой радостный, наш батюшка Даниил с келейницей Татьяной. Поравнявшись со мной, спрашивает: «Как ты, что случилось?» Я все рассказала, а он и говорит: «Господь Бог тебе поможет. Все будет хорошо!», а сам улыбается, и благословил меня.
С тех пор я забыла свои женские болезни, у меня все прошло. Уже после я поняла, что все это по молитвам моего драгоценного батюшки Даниила случилось.
После первой встречи с батюшкой Даниилом, ноги сами несли меня в «Донской», душа стремилась только сюда, к отцу Даниилу. Наконец я нашла свой храм, своего батюшку. Он был для меня всем: и отцом, и другом, и наставником, и врачом, ему можно было высказать все наболевшее за многие годы. Он бережно врачевал все душевные и телесные раны, жизнь приобретала свой высокий смысл - жить в Боге и любви.
На тот период времени у меня сложилась крайне сложная ситуация в семье. Изменил муж, скандалы, ссоры. Семья распадалась. У меня не было никого из близких рядом, я все доверяла только отцу Даниилу.
Я сильно болела, в критические моменты (их было очень много) прибегала за помощью к батюшке, и он терпеливо выслушивал меня, грешную, и незаметно, молитвенно выводил из всех сложных ситуаций, укреплял в вере многими советами.
В моей жизни были моменты безысходности, отчаяния, покинутости, но с момента встречи с батюшкой я обрела твердую почву под ногами, как бы окрылилась, у меня появилась радость, желание жить, надежда, вера, что я не одна, что все мы под неусыпным оком Божиим, что Господь нас всех ведет попечением таких старцев, как наш дорогой батюшка Даниил... Батюшка говорил: «Нужно молиться, читать Евангелие, Псалтырь, жития святых отцов». После прочтения последних, мои беды показались бедками.
У моего сына были сильные головные боли, скрипы в голове, ночью он видел каких-то женщин в черном одеянии... его это пугало. Когда батюшка узнал об этом, то сказал: «Нужно обязательно освятить квартиру». Он приехал с матушкой Татьяной и певчей Евгенией, он отслужил у нас водосвятный молебен, все окропил святой водой. У сына сразу прошли скрипы в голове и исчезли видения, он буквально на глазах вытянулся ростом.
Дома у меня были сильные нападения от мужа, батюшка Даниил советовал вооружаться Иисусовой молитвой. Чтение молитвы успокаивало меня, смиряло. В минуты гонений, брани, сквернословия, моя душа сжималась, не находила места, была рада бежать из этого ада куда угодно, лишь бы обрести покой. Покой и счастье я находила только в Донском монастыре, когда отец Даниил вел службу, его голос как бы пронизывал меня насквозь, и все слова его откладывались надолго в сердце. А как он пел... на клиросе! У него такой был дивный голос- альт, безукоризненный слух...Он слышал малейшую фальшь в интонации. На Богослужении бывал очень строг, если кто-то из певчих неправильно интонирует.
Когда я разошлась с мужем, то была на инвалидности (резекция части легкого), не было средств к существованию, и детей не на кого было оставить.
По молитвам батюшки, мне нашлась хорошая работа, с Божьей помощью я освоила компьютер. Батюшка наш очень скромный, говорил: « Проси мученика Трифона и князя Даниила Московского, они тебе помогут». Я все делала, как он велел, но знала, что была услышана не своими, а его Святыми молитвами.
Моя дочь вышла замуж на первом курсе института, (отец Даниил не благословлял это замужество) первая слепая любовь. У нее родилась дочь. Внучке было две недели от роду, батюшка сказал: «Нужно срочно ее окрестить!» Что мы и сделали. Было много сопутствующих искушений.
Добрый наш батюшка и здесь оставил себя в тени, приписав устроение крещения внучки моим заслугам, укрепляя меня в молитвенном подвиге, я ведь знала, что не по моим заслугам, а только по его святым молитвам все удалось.
В 1994 году, когда внучке было пол года, дочь купила молочную смесь для кормления ребенка и, приготовив ее, дала внучке, после чего внучка стала синеть, вызвали «скорую» и ее срочно госпитализировали в Морозовскую больницу. Врачи поставили диагноз: заворот кишок и сказали, что если не продуют кишечник, придется делать операцию. Дочь позвонила мне на работу и сообщила об этом. Я тут же поехала в Донской монастырь к батюшке Даниилу. Он успокоил меня, сказал, что будет молиться. По молитвам нашего бесценного батюшки все обошлось. Операции не понадобилось.
В 1995 году моя внучка подошла к плите и, схватив кастрюльку с кипятком, обварила себе ручку. Мне на работу позвонила дочь, рыдая, просила помощи. Я срочно поехала к батюшке, просила его святых молитв. Внучку готовили уже к операции, т.к. могло быть отторжение ткани и заражение крови. Утром перед операцией должны были делать контрольный осмотр, врачи были поражены, сказав, что ткань сама уже затянулась и ей операция уже не требуется. По молитвам нашего преблагословенного отца Даниила внучка была спасена.
Мой зять редко показывался в нашем доме, обманывал дочь, меня оскорблял... Однажды ударил меня в оперированную грудь кулаком. Для меня это было большим потрясением, у меня почти пропало зрение и по всему телу пошли пятна бордового цвета со старую пятикопеечную монету. Я приехала к батюшке, все рассказала. Он благословил и сказал: «Господь тебе поможет, все пройдет, зрение восстановится, это у тебя на нервной почве». Так и случилось, зрение восстановилось, пятна через год прошли и зятя, по молитвам батюшки, Господь Бог отвел от нас. Дочь с ним разошлась.
Я не могла разменять квартиру, на работе стала на очередь по расселению, так как была разведена, но приходилось жить в одной квартире с бывшим мужем, совместная жизнь была невыносимой, муж был не верующим. При такой жизни дети стали портиться на глазах. Сын попал в плохую компанию, по «скорой» его привезли в Склифосовского от принятия наркотиков, он лежал в реанимации, его еле спасли, по молитвам нашего дорогого батюшки.
Сына хотели посадить в тюрьму по ложному обвинению, когда я рассказала батюшке о случившемся, он сказал: «Его отпустят, он не виновен. Отпустят, не переживай». Так и случилось.
Благодаря батюшкиным молитвам, сына не забрали служить в горячие точки, он служил под Москвой, я к нему ездила каждую неделю проведывать. С Божьей помощью, по молитвам нашего бесценного батюшки, сын благополучно отслужил в Армии.
Я старалась, как можно чаще ходить на службы в Донской монастырь, батюшка говорил, чтобы я просила Святого благоверного князя Даниила Московского, чтобы он помог мне с квартирой. В то время получение квартиры мне казалось неосуществимым. Как-то прихожу в очередной раз к батюшке, а он говорит: «Радуйся, тебе скоро квартиру дадут». У меня к тому времени были собраны все бумаги на получение, но на работе сказали, что надо еще заплатить деньги, которых у меня не было. Когда я рассказала батюшке об этом, он сказал: «Ничего платить не надо, все равно дадут, через неделю получишь». Я рассказала о своем батюшке своему начальнику Л. и экономисту Ю., с которыми я сидела в одной комнате. Они сказали: «Неужели и правда дадут, какой же у тебя батюшка, как он может все видеть?»
Ровно через неделю мне позвонили и предложили приехать за ордером, все были просто ошеломлены. Так и случилось, мне с сыном дали двухкомнатную квартиру.
Я у нашего доброго, светлого батюшки в неоплатном долгу. Если бы не он, Господь Бог, Матерь Божия и все святые, меня давно уже не было на этом свете.
Как-то после службы, батюшка просил меня зайти к нему в келью, меня усадили за стол, накормили, батюшка справился о моих делах, после чего сказал: «Господь тебе поможет». А после паузы сказал, что мой бывший муж скоро умрет, чтобы я шла к мощам Святителя Тихона и молилась о нем. Я сильно плакала у мощей, мне было так страшно и больно за мужа, я думала: здесь он мучается, а там еще больше будет. Как ему помочь?
Батюшка за пол года провидел смерть моего мужа. За три месяца перед смертью, мужа, по молитвам батюшки, его удалось причастить и пособоровать.
После смерти мужа батюшка запретил мне келейно молиться за него, а только разрешил подавать записки, ведь он был не верующий. Батюшка говорил: «Смотри, ты все поняла, не молись, а то сатана нападет». Я так все и делала, а потом забудусь, так жалко его станет плачу и молюсь, а по ночам спать не могла, темная сила наваливалась... Я была полностью скована, как в тисках, не в силах шевельнуться и что-либо сказать, только при мысленном упоминании имени Господа нашего Иисуса Христа все растворялось и куда-то уходило.
Я читала Евангелие, окропляла квартиру Святой водой, кадила, читала Иисусову молитву. Когда рассказала обо всем батюшке, он сказал: «Ничего отойдет, скоро отойдет». Так и случилось. По молитвам батюшки все прошло...
Моя дочь второй раз вышла замуж, обвенчалась, когда она носила ребенка, врачи обнаружили у нее страшное заболевание крови. Я спросила у батюшки Даниила, что с моей дочерью и выздоровеет ли она. Батюшка сказал: у нее рак крови, но все пройдет. Пусть возьмет масло от мощей патриарха Тихона и пьет его по ложечке и просит его о помощи. Мы все делали, как советовал наш добрый батюшка. Всю беременность дочь, ранее невоцерковленная, еженедельно причащалась, читала молитвы, Евангелие и акафист патриарху Тихону. С Божьей помощью, по молитвам отца Даниила моя дочь родила девочку, которую назвали Ольгой в честь равноапостольной княгини Ольги.
Роды были преждевременны, тяжелые, врачи не выписывали из больницы из-за малого веса ребенка, хотели оставить новорожденную одну в больнице без мамы, но мы спросили совета у батюшки по телефону, как поступить и он запретил оставлять в больнице ребенка, велел забрать немедленно девочку под расписку домой, что мы и сделали и, по молитвам нашего благодатного батюшки, Оленька осталась жива, хоть у нее обнаружился тот же диагноз болезни крови, что и у дочери.
Когда моей внучке Оленьке исполнилось два года, ее сняли с учета с записью – здорова, она прибавила в весе, росте, врачи удивлялись таким показателям. Наш батюшка вымолил нашу Оленьку, поэтому она жива и здорова, а так неизвестно, могли бы и потерять нашу драгоценную Оленьку...
Можно еще много и много рассказывать о помощи нашего архимандрита Даниила, на все не хватит ни бумаги, ни времени... Ведь по его драгоценным молитвам исцелились его чада от рака, врачи уже поставили такой диагноз, но, по молитвам нашего любимого батюшки, были исцелены, а скольким людям он помог, просто не счесть...
На таких столпах и стоит земля наша, и жизнь продлевается и улучшается святыми молитвами таких великих старцев Божиих...»
По свидетельству духовной дочери старца Даниила рабы Божией Нины по молитвам архимандрита Даниила исцелился от менингита муж её дочери А., (когда он заболел, её дочь М. была на пятом месяце беременности). Нина поспешила к старцу Даниилу, он благословил передать матери А. читать акафист св. вмуч. и целителю Пантелиимону, а самой Нине читать акафисты Божией Матери и святителю Тихону. По милости Божией А. выздоровел, осложнений после болезни не было, в то время как у лежащих рядом с ним в палате больных были серьёзные осложнения.
Архимандрит Даниил, зная, что дочь Нины М. скоро должна родить, предупредил Нину, чтобы она её одну никуда не отпускала, иначе потеряет ребёнка. Однажды к ним в гости приехал племянник и стал уговаривать М. прогуляться вдоль реки Яузы. Нина тут же сказала, помня слова старца, что пойдёт с ними. Услышав это, молодые люди отложили прогулку. Вскоре у роженицы неожиданно начались схватки. Тут и вспомнила Нина слова старца. Когда вызвали скорую помощь, выяснилось, что лифт недавно сломался (а ведь в лифте могла застрять будущая мама). Кроме того, если бы она решила вернуться после прогулки, не смогла бы подняться на 11 этаж самостоятельно.
Когда родилась девочка, старец Даниил, помолившись, посоветовал назвать её в честь св. преподобномученицы великой княгини Елизаветы. А когда узнал, кого родители собираются брать в крёстные, сразу, не зная одно из них, сказал о нём, что его брать в крестные отцы не следует, так как он хоть и крещённый, но далёк от церкви. По молитвам старца крестным отцом стал благочестивый родственник Нины.
По молитвам старца родился и второй ребёнок. Родители хотели назвать его Глебом, но Нина решила прежде сходить к старцу Даниилу испросить благословение. Архимандрит Даниил благословил назвать младенца в честь Святого благоверного князя Даниила. И хотя родственники А. и он были против того, чтобы и второго ребёнка назвал старец, в конце концов, мальчика назвали Даниилом.
Из воспоминаний рабы Божией Натальи с подругой:
«Сами мы из Москвы, поем на клиросе в храме Всех Святых бывшего Алексеевского монастыря, что в Красном Селе, метро Красносельская. Настоятель храма протоиерей Артемий Владимиров.
Однажды была такая ситуация. В Донской монастырь пришли две молодые беременные женщины. Мы увидели, как они пытались подойти к батюшке Даниилу и попросить благословение. Мы сами стояли в отдалении и тоже хотели благословиться. Они были непраздные, одеты в светское, в брюках, на высоких каблуках и без платочков... И женщины, которые окружали отца Даниила, не пускали этих девушек и говорили: « Отойдите отсюда. В таком непристойном виде!»
И вдруг батюшка, так, обернулся на них (посмотрел) и говорит: « Деточки мои, идите-ка сюда, я вас благословлю». Женщины, окружавшие батюшку, просто опешили. Для них это было удивительно и неожиданно. Это было не далеко от входа в монастырь, там, где стоят военные машины. И он их благословил, прямо положил им руки на головы. И причем видно было, что лица у девушек не вульгарные..., а светлые. Они потом так переглянулись, улыбнулись и пошли».
Из воспоминаний рабы Божией Елены:
«В церковь я начала ходить где-то лет пятнадцать назад. У нас храм Никольский восстанавливался... В Москву приезжала в Даниловский монастырь, в Елоховский храм, и вот подруга моя, Татьяна, говорит однажды: « Тебе нужно побывать в Донском монастыре на Шаболовской, тебе понравится там. И не забудь подойти... к старцу иеромонаху Даниилу».
Я приехала в этот монастырь. Конечно, он тогда только восстанавливался. Большой собор был закрыт, но зайти можно было. Там леса были до самого верха. Службы там не проходили совсем. А малый собор был открытый. Службы совершались каждый день. И я когда пришла сюда, я сразу этот храм полюбила. И монастырь тоже полюбила. И с тех пор стала сюда приезжать. К отцу Даниилу я обязательно заходила каждый раз.
Как я к Богу пришла, это целая история... Было у нас объявление на работе «Курсы космического естествознания». И вот я туда пошла, и попала, оказывается, не туда куда надо. Там были медитации... тема «познай самого себя»... После третьей медитации вдруг я поняла, что это обман. То, что там происходит, то чему нас там учат, это обман. Что все дает Бог...
Мне Господь Сам открыл, что дар исцеления дает Господь за праведную жизнь. За какие-то заслуги перед Господом. И это было для меня настолько очевидно, что такая Истина, которую мне Господь вложил в сердце... И мне очень хотелось всем об этом сказать, но у меня ничего не получалось. Потому, что вот эта обстановка, она просто исключала вообще тему эту. Невозможно было сказать и рот открыть... В результате я втянулась в эти медитации, а вот то, что мне Господь положил на сердце, оно отошло в дальний уголок. Кончилось тем, что у меня началось психическое заболевание. У меня появились страхи и мнительность. Я даже стала бояться людей...
И тогда я стала ходить в храм. И когда я пришла к батюшке Даниилу, я ему тоже не могла ничего сказать. Но он все видел. И он меня встречал как свое родное чадо каждый раз. Хотя я была совершенно далеко отсюда, и приходила сюда раз в две недели. Он меня принимал как близкое чадо, всегда молился и выносил мне просфору. Очень часто выносил просфору из алтаря.
А то, что со мной происходило, я не могла понять. Так вот меня Господь сюда привел, и именно молитвами батюшки Даниила мне становилось легче. Когда мне было очень плохо, меня мысли одолевали, то я приезжала сюда опять и мне достаточно было взять у батюшки Даниила благословение, уезжала... уже умиротворенная...
Батюшка Даниил пел на клиросе. Как его хор пел, это передать не возможно. Как будто бы ангелы поют. Я сама певчая, регент, и не дерзала, чтобы я пела с батюшкой. Но меня один раз позвала Татьяна. Ты же говорит, регент, что ты стоишь, иди сюда пой. И с тех пор я стала петь у батюшки на клиросе. Это пение удивительное просто. У нас такого нет в храме. Мы стоим все поем, люди не профессиональные, все разные. И никто никому не мешает. Никто, никакой голос. У нас, мы, когда стоим, обязательно нужно очень внимательно слушать, надо подстраиваться друг к другу. А здесь звук сам идет, и все чисто и хорошо. Удивительно легко было петь в его в хоре. Вот такая благодать у батюшки была великая.
Поскольку я певчая конечно проблемы с голосом были. Однажды я заболела. И у меня было несмыкание связок, и я не могла совсем петь. Пошла к врачу, и мне сказали, что месяц вообще нельзя рот открывать. А у меня такое было несмыкание связок, что я писала на бумажке и сказать вообще ничего не могла. И мне врач сказал, что месяц вообще ничего не говорить, только писать... Конечно огорчение страшное. Я приехала к батюшке Даниилу и по благодати Божией, я ему смогла сказать несколько слов: « Батюшка, у меня несмыкание связок, мне назначают гормональные ингаляции. Петь и говорить вообще нельзя». А он говорит: «Не надо тебе гормональные ингаляции, вот делай содовые ингаляции, мажься маслицем Святителя Тихона». И назвал он мне рецепт, могу сказать только приблизительно, уже не вспомню. Чайную ложку алоэ, две чайные ложки меда, две столовые ложки кагора и добавить горячей воды до пол стакана. И это каждый день на ночь пить. Я так и делала. Помазалась маслицем, и делала все, как батюшка сказал. Через неделю я уже могла петь... А без меня хор не смог бы петь, потому что я регент. И что говорить, если мне врачи говорили месяц вообще молчать. А по батюшкиным молитвам я смогла петь через неделю. Конечно, рецепт он дал, но я думаю, что дело не в рецепте, а в такой великой батюшкиной вере. Вера у него была необыкновенная!
Батюшка необыкновенно служил водосвятные молебны. То было такое благоговение у всех во время службы. Он каждого присутствующего персонально кропил водой, трижды осеняя крестным знамением. Если читали Евангелие, то каждому возлагал Евангелие на голову или давал приложиться... Он всегда видел, кто нуждается в особой молитве, и возле этого человека задерживался, и дольше, чем над другими держал Евангелие над головой. А в конце молебна все коленопреклоненно пели вместе с батюшкой «Царица Моя Преблагая….» И таким проникновенным было это общее моление, что душа плакала. Эти молебны просто незабываемы. Когда совершались Богослужения в честь Святителя Тихона, батюшка стоял у раки с мощами, и там совершал елеепомазание. Очень многих чад он помазывал с особой любовью. И не только лоб, но и ланиты, шею и руки…, как на соборование. И благодарности не было конца за батюшкину любовь.
Однажды, мне Господь попустил такую скорбь... У меня были кровотечения из носа, и такие сильные, что по три часа шла кровь. Я прихожу на службу - у меня все в порядке. Я пою всю службу, а прихожу домой, у меня открывается кровотечение из носа. Так вот меня Бог вразумлял и миловал - только после службы у меня кровотечения были. Я ходила к врачу, и меня послали в Москву, в какой-то центр медицинский на лазерное прижигание. У меня открылся сосуд, и он был торчком просто в носу. Я могла его даже нащупать этот сосуд. Я поехала в этот центр. А мне так не хотелось на это лазерное прижигание, но батюшка меня в храме благословил. Езжай, и я поехала по послушанию. Это было мне через силу, против моей внутренней воли. Моя воля, конечно, была покориться воли Божией. И я, поэтому поехала туда. Но когда пришла, оказалось, что нужна была копия полиса медицинского. Мне говорят, идите сделайте копию, тогда мы вас примем. А копию негде было сделать. Я так обрадовалась, и сразу же прямиком приехала в Донской монастырь к батюшке. К батюшке пришла, и он меня благословил, помолился обо мне и говорит: « Помазывайся маслицем Святителя Тихона, и все у тебя пройдет. Не надо тебе никакое лазерное прижигание». Я так и делала. И у меня этот сосуд, который торчком стоял, он просто исчез. Ушел туда вовнутрь. Конечно, мне пришлось воздерживаться от нагрузок физических, но факт тот, что случилось вот это исцеление благодаря батюшкиной вере и его молитвам... Слава Богу, за всё!»
Из воспоминаний келейницы Елены:
«Однажды я спросила у отца Даниила: «Батюшка, может у меня заболевание щитовидной железы?» А он говорит: « Нет... Может желудок болит у тебя?» Я тогда еще не знала... Поехала в больницу, проверить желудок. Действительно оказалось, что желудок больной. Батюшка это видел, и он сказал об этом. У кого, что болит, он сразу говорил. Без рентгена все видел...
Одна женщина пришла благодарить отца Даниила... В келью зашла и говорит, что исцелилась от рака, батюшку пришла благодарить... Она говорит: «Да вот по батюшкиному благословению исцелилась». До этого приходила, просила: «Батюшка благословите вещи раздать. Такая вот болезнь у меня (рак)». А батюшка говорит: « Подожди, рано тебе еще раздавать. Тебе они еще пригодятся. Иди к Святителю Тихону, возьми маслица, помолись ему, помажь грудь. И потом иди на операцию».
А когда она пришла операцию делать. Перед самой операцией ей сделали снимок - оказалось, что у нее все там сжалось в комочек, его и вырезали. Она рассказала, что встала после операции, словно проснулась. Не так как после наркоза отходят тяжело, а она легко, легко отошла. И в комнате такой светлой, только одни лампадки и иконы. И слышит голос: «Спускайся на землю, там и молись». Она встала, как будто после сна. Исцелившись, пришла благодарить Господа, Святителя Тихона и батюшку Даниила, за молитвы и благословение его.
По его молитвам и его благословению исцелялись многие люди. Батюшка наш рассказывал, что один мужчина исцелился от рака щитовидной железы. По его благословению пошел маслица взял от святителя Тихона, и исцелился...»
Из воспоминаний рабы Божией Раисы:
«Много было чудес от батюшки явленно мне лично. Всем членам моей семьи и моим друзьям. Один раз я на машине ехала, и у меня заглохла машина. Абсолютно в неожиданном месте, очень опасном. Она не просто заглохла. Она вся выключилась. Света вообще не было, было уже темно. Поздняя осенняя ночь. Рядом проносились фуры. Страшный поворот. В общем, я думала что все. Меня же не видно - темнота. Машина в темноте. И я стала молиться и звать батюшку Даниила. И вдруг на встречу едет машина, откуда-то сбоку, останавливается. Выходит мужчина, заглядывает в машину, что-то там сделал и говорит, поезжайте с Богом!
Еще одно чудо было с моим сыном. Забрали его в милицию, там была страшная история, и его на трое суток задержали. Потом когда его освободили через трое суток, мы приехали с сыном Сергеем к батюшке Даниилу. Батюшка спросил, ты виновен? Сын говорит, нет, я совсем не виновен. Батюшка Даниил говорит: «Все будет хорошо!»
Сы
Не только застал, но и я брал у патриарха благословение! Монахи жили на частных квартирах, из монастыря всех выгнали. И вокруг монастыря тоже жили, а потом постепенно и там их арестовывали. И - в Сибирь, кого куда, в общем.
Батюшка, как сильно отличалась монашеская жизнь до закрытия монастыря от той монашеской жизни, которая возрождается в последнее время?
Как-то мне сказал патриарх Пимен: «Москва имеет много монастырей, но такую братию, как в Даниловом монастыре, ни один московский монастырь не имел».
Отличалась, во-первых, высшим образованием духовным, постничеством, служба была уставная, песнопения были распева Оптиной Пустыни. И когда справляли праздник князя Даниила, то распевы князю Даниилу все были Оптиной Пустыни, по красоте которым не было равных. А я в это время был канонархом. У меня был, по отзывам, красивый альт. И меня вся Москва ходила слушать.
Наместник монастыря, архиепископ Феодор (Поздеевский), был высокого роста. Когда он на вас смотрел, он вас сразу насквозь видел. Это был постник. Если ему нужно было выпить стакан воды, он пил только полстакана. И так во всем - воздержание. К сожалению, в 1939 году он в Ивановской тюрьме был расстрелян.
- Отец Даниил, кого еще из монахов высокой духовной жизни вы знали?
Отца Тихона (Беляева). Он был последним наместником монастыря.
Когда наш монастырь закрыли, мощи святого князя Даниила нам не сразу дали. И мы надежду потеряли, что нам отдадут мощи в храм Воскресения словущего. Накануне памяти преподобного Сергия мы уже служили в этом приходе, монастырь был закрыт. Но мощи еще нам не отдали. И вот когда мы запели «Ублажаем тя, преподобне отце наш Сергие», в это время открываются церковные двери и отец Тихон с другими священнослужителями вносит мощи благоверного князя Даниила (у нас они потом находились примерно два года с небольшим). И тут же мы запели: «Величаем тя, святый благоверный и великий княже Данииле». Пели, плакали, радость такая была! И архиепископ, помню, из ссылки приехал, хотя монастырь был уже закрыт. Но он жил у монастыря на частной квартире и тоже служил в этом приходе.
Также и архимандрит Поликарп (Соловьев) величайший подвижник был. Он когда ходил по земле, то как бы по воздуху ходил. Это был предпоследний наместник. Его родина в Зарайске. А так, в основном, вся братия была высокой духовной жизни и служила образцом не только для нашей обители, но и для всей Москвы и для всей России. И что знаменательно, после гонений наш монастырь первый открылся.
Была очень большая связь со схиархимандритом Гавриилом - такой был старец в Седмиезерной Пустыни под Казанью. А у нас был отец Симеон, будущий схиархимандрит Даниил. Он спас однажды архиепископа Феодора нашего во время бунта студентов в 1905 году в Тамбове. Туда приехал архиепископ Феодор навестить семинарию. И на владыку Феодора было покушение, а отец Симеон его заградил собой. И прострел был в позвоночник, из-за этого он лишился возможности ходить, его возили на коляске. Он обладал необыкновенно красивым голосом - баритональным басом. Ноты писал, как печатал. Певец был первоклассный. И вот он пел у нас на правом клиросе до закрытия. И потом, невзирая на то, что он без помощи келейников не мог жить, он был выслан в город Владимир. А потом ему и там покоя не давали: выслали в Псков и там расстреляли. Новый священномученик.
- Батюшка, вы сказали, что вы были канонархом на клиросе. Сильно ли отличалось в то время пение и службы?
У нас все было по уставу, службы были почти без сокращений. Так что в этом отношении наш монастырь служил образцом. По соседству был Симонов монастырь. Когда Симонов монастырь закрыли, то там был настоятелем архимандрит Петр, впоследствии он стал епископом. Его фамилия Руднев. Он у нас служил. А потом он был расстрелян, да и многие другие тоже. У нас кругом жили архиереи, которые в силу обстоятельств в дни гонений были вынуждены с епархий выехать и жить здесь, в Москве. А в Москве в то время квартир было много, москвичи народ был набожный и поэтому этим архиереям, которые служили у нас в Даниловом монастыре, почти ежедневно помещения были. Ну, потом всех постепенно арестовали и кого куда. Кто остался жив - вернулся. А большинство так в ссылках и погибло.
- Из тех, кто с вами был тогда, кто-то еще остался, кто помнит те дни в Даниловом монастыре?
Сейчас, кто помнит хорошо, это монах Михаил. Он в Даниловом монастыре, он бас. Он был в городе Владимире, куда отец Симеон был выслан.
Батюшка, расскажите, пожалуйста, о каких-либо знаменательных событиях в вашей жизни, может быть, из вашего детства?
Пасха была поздняя, это в 1923 году примерно. И село, в котором я жил в 25 километрах от Рязани, все было верующее. И погода была чудесная. Я своей маме говорю: «Мама, ты меня разбуди к светлой утрене». - «Хорошо, - говорит, - я тебя разбужу». Ну, сама куличи готовила. Погода чудесная была. Потом меня мама будит, говорит: «Вставай, разговляться». Я говорю: «Как разговляться? А в храм?» И плакать. Она говорит: «Вставай скорее, посмотри, как солнце играет! Не плачь!» И когда я вышел на улицу, я увидел в наше окно - как раз был восход солнца - громадный шар, и солнце как бы купалось и разными цветами отражалось на стене, на столах… А весь народ, разодетый, в платьицах пасхальных, стоит на меже, на возвышенности. Все смотрят, как солнце играет, и весь народ поет: «Христос воскресе из мертвых!». А дети уже катают яйца. Это непередаваемо! Святая Русь - свободная!
После этого я в Москву приехал. И первый мой визит был в Симонов монастырь. Там служил иеромонах Севастиан, одаренный даром духовного зрения. А после этого я пришел в Данилов монастырь.
А в детстве у меня был такой случай. Я с товарищами пошел за ягодами в лес. Он весь был дубовый. Рядом барские сады. Обычай у нас был - на все четыре стороны помолиться, а потом в расходную. А потом собирались. И вот, в пятистах метрах от нас я и мои товарищи увидели двух иеромонахов в епитрахилях. На меже, в поле они совершали каждение. А храм наш недалеко был. И вот, я когда приехал в Москву, то я и увидел над вратами изображение этих двух иеромонахов: преподобных Симеона Столпника и Даниила Столпника. Это я уже увидел в Даниловом монастыре, куда я вскоре был принят, и был там до закрытия канонархом.
- Батюшка, в каком возрасте вы приехали в Москву?
Мне было двенадцать лет. Я приехал с мамой. Тут у нее были родственники. В Москве была безработица, и поэтому не сразу все устраивалось, была частная торговля, так называемый нэп. Магазины были переполнены, чего только не было, уже не говоря о том, что наши девушки и наши дамы носили в летнее время платья из чесучи. Да и облачения у нас были из этого же материала, и подрясники детские из этого материала. Одним словом, до 30-х годов было богатство. А потом - раскулачивание.
- Батюшка, но, несмотря на гонения, много людей продолжало ходить в храмы, вера оставалась…
Все время ходили, и посты соблюдали. Москва была благочестивая. В Кремле было несколько монастырей.
- А в Кремль пускали на службы?
Вначале пускали, а потом не стали пускать, потому что там было советское правительство. А после войны в Кремль уже был свободный доступ.
- Я слышал, что через много лет, после войны, вы были в церкви Ризоположения.
Да, потому что здесь сначала не разрешали служить, и наш Донской храм временно присоединили к храму Ризоположения. Там я пел. А потом нам открыли старый собор. И нам разрешили здесь совершать службы. Потом там были обретены мощи святителя Тихона.
И мощи князя Даниила были нетленны. Сотни лет они были в земле. И когда на Пасху у нас служил епископ Николай Елецкий, это был столп Православия, ему пришлось наводить порядок с мощами. И вот он рассказывал, что когда он открыл мощи, то воскликнул: «Княже Данииле, я много мощей видел, но я ничего подобного не мог видеть. Тебе только открыть глаза - и ты живой». Вот насколько они были жизненны! И потом мощи в течение двух лет находились в храме Ризоположения. Владыка Феодор там служил один раз, а потом его опять арестовали. Он почти все время находился в ссылке, ему жить спокойно не давали.
Но вот один случай я вам расскажу. Владыка Феодор сидел в камере смертников. Там было семь человек. И подходит к нему один из приговоренных к расстрелу, называя владыку Феодора батюшкой, потому что он не знал, что это архиерей. И говорит: «Я видел: только что около вас стоял монах». А владыка говорит: «Скажите, какие у вас были добрые дела?» Он отвечает: «У меня особенно добрых дел не было». Владыка говорит: «Не может быть, подумайте». И приговоренный отвечает: «Раз был случай, когда святителя Феодосия Черниговского вынули из раки, и один из моих товарищей стал топтать их ногами, а я вступился, устыдил его и не позволил глумиться над останками святителя Феодосия». Тогда владыка Феодор и говорит: «Знайте, что сейчас здесь был владыка Феодосий. Через два дня на третий вы будете освобождены». Так и получилось. И когда его освободили, он у нас в Даниловом монастыре крестил и жену, и детей. Это было в 1925 году.
- Батюшка, в монашестве больше было из благородных или из простых людей?
У нас в Даниловом монастыре больше было окончивших семинарию. Но семинария прежняя была полная, преподавали по всем правилам. А за последнее время все не то уже стало. А я был посвящен в иеромонахи в день Благовещения Матери Божией. Это в Даниловом монастыре.
Было так. Я слышу голос ночью: «На тебя пришло указание, чтобы тебя посвятить в иеромонахи». А я еще ничего не знал. Вхожу в Данилов монастырь, а меня встречает келейник епископа Тихона, который сейчас в академии, по-моему, работает. И говорит: «На вас пришел указ от патриарха Пимена, чтобы посвятить вас в иеромонахи. Идите к наместнику». Когда я вошел к наместнику, владыке Тихону, он мне дает указ о посвящении меня в сан иеромонаха. А до этого там был голос свыше: «О твоем посвящении ходатайствовало очень много духовенства». Я уже не помню подробностей, но это было.
Отец Даниил, прожив столько лет и зная старое монашество, которое было до войны, и видя то монашество, которое сейчас, как вы можете сравнить спасение в миру и спасение в монашестве? Многие люди задумываются о своем жизненном пути, например семинаристы, заканчивающие духовные учебные заведения…
Сейчас в монастырях сложно, к тому же молодые семинаристы неустойчивы. Потом женятся, оставляют монастыри. То, что я видел в двадцатые годы, это как небо и земля: тогда еще монастыри были, и монашество было по призванию внутреннему. Правда, большинство из тех монахов потом стали мучениками, их потом всех арестовывали и - в далекие сибирские края… А современные все, конечно, не то.
С архимандритом Даниилом беседовал Александр Стародубцев
Из воспоминаний отца Даниила (Сарычева)
Я родился в 1912 году в Рязанской губернии, в 25 километрах от города. В начале 1920 года вместе с матерью и сестрой переехал в Москву и поселился на Малой Тульской улице, близ Данилова монастыря.
Ежедневно ходил я в монастырь к ранней обедне, во время которой пел архимандрит Григорий (Лебедев), позже ставший настоятелем Александро-Невской лавры и позже архиереем. Я его очень полюбил, и он меня также. Вот он-то и обратил внимание на мой голос и отдал в обучение к игумену Алексию, бывшему в монастыре регентом. Науку отца Алексия, который учил меня гласам и славянскому языку, я освоил быстро, так как, по отзывам, имел абсолютный слух и хорошую память: стоило мне один раз услышать песнопение, как я уже мог его спеть.
Очень мне хотелось быть канонархом, и я часто молил об этом Господа. И вот когда мне было 11 лет, моя мечта сбылась и я стал канонархом Данилова монастыря. Москвичи меня очень любили и приходили слушать со всего города. Бывало, под праздник у нас пели десять стихир; так я один канонаршил все десять - с правого на левый клирос ходил. Носил я подрясник и немного длинные волосы, так что был похож на девочку. Бывало, пока пройду по храму, мой карман в подряснике полон конфет и шоколада.
Пение у нас в монастыре было прекрасное, молитвенное, торжественное. На правом клиросе хор был наемным и состоял примерно из 30 человек. Все голоса были отборные: храмы и монастыри закрывались, поэтому наплыв певцов был большой. Это потом уже начались притеснения, и стали бояться петь в церкви.
На левом клиросе пели наши монастырские насельники, числом около 20, под управлением игумена Алексия, человека одаренного и необычайной доброты, обладавшего красивым, немного «в нос», тенором. Всего же у нас в монастыре было около 40 монахов. Среди тех, что пели на клиросе, был архимандрит Симеон, у которого был прекрасный бас. Его трагедия заключалась в том, что у него была парализована нижняя часть тела, и его возили на коляске. Во время революции 1905 года он своим телом прикрыл от выстрела нашего настоятеля владыку Феодора, и пуля задела ему позвоночник. Он также был очень добрым человеком и подвижником веры. В таком болезненном состоянии его и арестовали, и на волю он больше не вернулся.
За службой в монастыре пели гласы московского роспева, а также «Обиход» Львова. Любили петь Турчанинова, Бортнянского, Аллеманова, Нафанаила и, конечно, Архангельского. Вообще, в Москве Архангельского очень любили. Но вот у нас в монастыре предпочтению отдавали Кастальскому. Затмил же всех этих композиторов своими новшествами Павел Чесноков! Почти все протодьякона - Михайлов, Холмогоров, Туриков - пели его ектении, «Спаси Боже…». Исполнялись у нас за службами и напевы Зосимовой пустыни «Благослови…», «Блажен муж…», а также подобны Оптиной пустыни. Очень мы любили подобны Даниилу Московскому (на тот же роспев поются подобны преподобным Сергию и Серафиму). К сожалению, утеряны ноты необычайной красоты трипеснцев, которые исполнялись на повечерии Рождества Христова и на Страстной седмице, - отдали на хранение домой старушкам, да те поумирали. Трипеснцы были четырехголосными, какого-то древнего монастырского напева, и исполнялись они только в нашем монастыре. И еще у нас в монастыре было особое «Господи, помилуй», которое привез владыка Дамаскин, обладавший прекрасным первым тенором - прямо Сладкопевец!
На первом месте в нашем монастырском пении была церковность, и пению нашему по благоговейности равных не было. Оно было одновременно и торжественным, и умягчало сердца молящихся. В пении должна быть внутренняя молитва, тогда оно будет духовным, и будет пробуждать к молитве. Службы у нас в монастыре были длинными, особенно под большие праздники: все кафизмы вычитывались, стихиры пелись полностью, служба длилась с половины шестого и кончалась в половине одиннадцатого. Но мы не уставали, не хотелось уходить из храма.
Надо сказать, что на празднование памяти благоверного князя Даниила Московского у нас в монастыре собиралось множество московского духовенства и был мужской хор, наверное, человек в 50. Из них некоторые были хористами Большого театра. Одна басовая партия - человек 20, да первых теноров человек 14. Сейчас уж нет таких голосов! Чем выше - тем для них лучше! А как стояли за службой! Благоговейно. Крестятся, молятся… И вот эта обстановка заставляла настраиваться на молитву. Левый хор, тоже очень большой, был смешанным.
Многие песнопения в память преподобному - припевы акафиста, «Взбранной» и другое - написал профессор Московской консерватории Александр Александрович Воронцов, ученик Кастальского.
В праздник благоверного князя Даниила Московского к нам приходил служить протодиакон Максим Михайлов, протопресвитер Николай Колчицкий. Архиереев было от 12 до 16 человек, а в 1924 году приезжал к нам Святейший патриарх Тихон.
Максим Дормидонтович Михайлов прибыл в Москву из Казани вместе с архиепископом Иоасафом в 20-х годах. Первая служба владыка Иоасафа была у нас в Троицком соборе, и тогда мы первый раз услыхали Михайлова. Боже мой! Что ж это такое?! Нельзя передать впечатление от этого бархатного, малинового баса! Вообще москвичи к протодиаконам были неравнодушны, особенно купцы, и Михайлова стали приглашать нарасхват служить в разные храмы. Но Павел Григорьевич Чесноков перетянул его к себе в церковь Василия Кессарийского, что близ Тверской, где он был регентом. Но Михайлов служил там мало, потому что его прямо-таки разбирали по храмам на престольные праздники.
Тогда никто не запрещал даже целому хору приходить в другой храм на престольный праздник. Вот, например, на Ордынке, была церковь Иверской Божией Матери, в которой регентовал Георгий Рютов - красивый, интеллигентный, высокого роста человек. Он был в Москве известен как регент и композитор; его вещи и сейчас поют - «Ныне отпущаеши», Великое славословие. В его хоре были прекрасные солисты - Арфенов, впоследствии артист Большого театра, и Дмитрий Волков, которого нередко приглашали в наш монастырь. Голос Волкова напоминал голос Карузо. В хоре Рютова пела и его жена, Полякова, - лучшее церковное сопрано Москвы. Я удостоился в ее исполнении слышать рютовское Великое славословие, которое начинает соло сопрано. Так вот, помню, что Рютова со своим хором приглашали в Духов день на Даниловское кладбище.
Не могу не назвать и других прекрасных церковных певиц - Марию Стрельцову и Александру Панкину. У них так же, как и у Поляковой, было сопрано.
Из московских регентов того времени я знал Николая Сергеевича Орлова, который управлял хором в храме Благовещения «Бережки», что неподалеку от Смоленской площади на берегу Москва-реки. Потом этот храм закрыли, и он регентовал в других церквах и, в конце концов, - в храме преподобного Пимена Великого. Настоятелем там был отец Борис Писарев, тоже в прошлом хороший регент. Знал я еще регента Полянского, который управлял хором у священномученика Ермолая, что на Садовой-Кудринской.
Но все-таки лучшим московским регентом в 20-е годы был Николай Данилин. Он управлял хором в белом двухэтажном храме великомученицы Параскевы Пятницы, и хор его состоял из остатков Синодального хора, которым он управлял до революции. Наш иеросхимонах Герасим, бывало, раннюю отслужит - и туда. «Отец Герасим, куда?» - «Данилина иду слушать». Мне говорил Святейший патриарх Пимен, сам в молодости бывший на Москве регентом: «Для меня было достаточно услышать только “Аминь”, и я уже понимал, что такое Данилин, какая это звезда была русская!» Как в театре лучшим певцом был Шаляпин, так и лучшим русским регентом - Данилин. Очень строгий был, как зверь стоял. Но подобных не было!
Когда храм Параскевы Пятницы закрыли, Данилин перешел к мученику Трифону. А потом, видимо, его стали притеснять, и он совсем оставил регентскую службу.
Примерно в то же время, в конце 20-х годов, ушел из церкви и протодиакон Михайлов. Конечно, у Михайлова был голос! Но по музыкальности все-таки лучше был протодиакон Холмогоров. Он служил в храме Никиты Мученика на Басманной, но можно его было видеть и в других храмах. Помню его замечательное пение «Верую» Архангельского в храме священномученика Николая, где регентовал Полянский. Он же пел и ектению Боянова «Рцем вси…» Холмогоров был не только известный протодиакон, но и великий певец.
Времена, о которых я рассказываю, были очень тяжелыми. Гонения на Церковь, притеснения духовенства и закрытие храмов начались сразу же после революции. Первыми в Москве пострадали кремлевские монастыри и церкви. Затем начали закрывать другие храмы и монастыри - Симонов, Алексеевский, Петровский, Донской, Страстной…
Святейший патриарх Тихон с первого же дня притеснений встал на защиту Церкви. Но ему очень вредили «обновленцы» во главе с Введенским. «Обновленцы» захватили храмы Христа Спасителя, преподобного Пимена, Воскресения в Сокольниках и другие. Ушли они из Церкви только после войны.
Новшествами «обновленцев» было то, что они упразднили старославянский язык и стали служить на русском, то, что они престол вынесли из алтаря на середину храма... Службы «обновленческие» были более короткими, но народ не очень-то их жаловал, особенно женщины. Пение у «обновленцев» было таким же, как и у нас. Но опять же, певцы шли к ним петь только ради денег - те, что нетверды были в вере.
Многие архиереи и духовенство сперва перешли к «обновленцам», но потом все они каялась у патриарха Тихона. Говорят, что «обновленцы» очень притесняли в служении знаменитого московского протодиакона Константина Розова, что отчасти послужило причиной его преждевременной кончины.
Сам Святейший патриарх Тихон умер в марте 1925 года, и отпевание его совершалось в Донском монастыре, где тело стояло четыре дня. Отпевание совершал митрополит Петр Крутицкий в сослужении 62 архиереев. Духовенства в соборе было так много, что народ не мог уже туда поместиться. Из протодиаконов, помню, присутствовали Туриков и Михайлов. Пели два хора - Чеснокова и Астафьева, усиленные певцами из других хоров. Пение было подобрано самое хорошее - ирмосы «Волною морскою», шестой номер Архангельского.
Когда кончилась обедня, все архиереи вместе с митрополитом Петром Крутицким вышли на погребение. Прежде, чем начать погребение, митрополит Петр обратился к народу с краткой проповедью. Затем гроб с телом Святейшего обнесли вокруг стен монастыря, поднесли к келье, где жил патриарх, и принесли к старому собору. Здесь была отслужена краткая лития и Святейшего опустили в могилу. Миллионный народ запел «Вечную память».
После смерти патриарха Тихона Русской Церковью в течение восьми месяцев, вплоть до ареста, управлял митрополит Петр Коломенский, который отстаивал все, что мог. Но постепенно духовенство высылали и церкви закрывали.
Вот представьте: храм закрыли, а в нем был целый хор. Кто мог - устроился в театр, другие - на гражданскую службу сторожами и т. п. Монахам особенно трудно было поступить на работу. Чаще всего их арестовывали и высылали. Это вначале была вольная высылка, а потом стали отправлять в концлагеря - на Колыму, в отдаленные места Сибири. Все наши монахи там и остались, а архиереев особенно много было на строительстве Беломоро-Балтийского канала.
Я жил в монастыре в архиерейских покоях и был очевидцем такого положения: бывало, 12 часов ночи - пронзительный звонок. Все знают, что кого-то пришли забирать. Два часа с половиной, три делают обыск - все переворачивают. Потом смотрим, кого-нибудь одного берут. Прощаемся.
Вокруг монастыря жило много архиереев. Их епархии закрывались, и они приезжали в Москву, где во времена НЭПа еще можно было снять комнату. Вот, к примеру, закрыли храм в Виннице, и местный архиерей Амвросий поселился близ Данилова монастыря и в нем служил. Кроме того, привлекало архиереев в монастырь и то, что наш настоятель, владыка Феодор, который прежде был ректором Московской духовной академии, намеревался возобновить ее при нашем монастыре. Но постепенно и архиереев стали арестовывать и ссылать. Началось это примерно в 26-м, 27-м годах. В эти же годы были закрыты Донской монастырь, в конце 28-го или в 29-м - Новодевичий (его игумения Вера тоже пострадала).
В 29-м году закрыли Троицкий собор нашего монастыря, в конце 30-го года и весь монастырь, который оставался последним действующим монастырем в Москве. Мощи благоверного князя Даниила Московского перенесли в находившийся за монастырской оградой, не принадлежащий к монастырю храм Воскресения словущего. Туда же перешел из монастыря и любительский смешанный хор, регентом которого стал я. Прекрасные певцы там были, особенно женские голоса. Старался я сохранить в этом хоре традиции монастырского пения. Два года мы отмечали в храме Воскресения словущего память преподобного Даниила, но потом закрыли и эту церковь.
В 30-е годы настали страшные времена. Власти начали вырубать все церковное под корень. Вот придет молодой человек в храм, прочитает «Святый Боже…» - за ним уже идут по пятам. Потом его вызывают или приезжают за ним: либо вышлют, либо такого страха нагонят, что человек боится в храм зайти. В 37-м году в храме уже боялись и служить, и читать, и Богу молиться.
В 32-м году дошла очередь и до меня: забрали меня в Бутырки. Но тогда был еще жив схимник Захарий, который сказал, что меня выпустят. И действительно. Просидел я 40 дней, и меня выпустили. Пошел я сразу к отцу Захарии, поблагодарил его за святые молитвы и попросил благословения принять священнический сан. А это в те времена означало, что сразу после принятия сана пойдешь в лагерь.
Батюшка меня на это не благословил, велел в церкви по-прежнему петь и читать. А моя родственница говорит: «Батюшка, да его снова возьмут». - «Никуда его не возьмут. Ходи в церковь, пой, читай, славь Бога». Его святыми молитвами я пошел в церковь святителя Николая на Новокузнецкой, где служил отец Александр Смирнов. И в течение девяти с половиной лет я там организовывал такое народное пение!.. А кругом аресты идут. Я же смело ходил, и никто меня не взял по милости Божией.
В 30-е годы самое хорошее пение можно было услышать в храме Богоявления в Драгомилове. Это был огромный храм с пятью престолами. Его собирались закрыть еще в начале 20-х годов, но патриарх Тихон отстоял. Пел там хор под управлением Нестерова и был это второй хор по красоте исполнения после хора Данилина. Но примерно в 32-м году и эта церковь была взорвана. Как говорят, Нестеров после этого уехал в Ленинград и организовал там хор.
Самым последним большим регентом я считаю Виктора Комарова, управлявшим хором в Богоявленском соборе в Елохове.
Вообще, в церковном пении всё от регента зависит. Регент должен быть глубоко верующим - петь и молиться душой. И этот его духовный инстинкт пронизывает и поющих с ним, и молящихся. Когда пение бывает молитвенное, церковное, когда хор поет «с душой», как раньше пели матушки-монахини в монастырях, то молящиеся стоят и чувствуют себя, как на небе. Есть пословица: «Каков поп, такой и приход». Так вот, какой регент - такой и хор.
Интервью взято сотрудником сайта Православие.Ru Александром Стародубцевым в 2003 году.
Публикуется по: Московская регентско-певческая семинария. 1998-1999. Наука. История. Образование. Практика музыкального оформления богослужения / Сб. статей, воспоминаний, архивных документов. M., 2000.
8 сентября 2006 года, в праздник Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, архимандрит Даниил последний раз удостоился принять Святые Дары. Состояние старца ухудшалось с каждой минутой, его духовный сын священник Димитрий начал читать отходную молитву. (Он успел трижды прочесть отходную).
В 22 часа 45 минут 8 сентября 2006 года старейший насельник московского Донского монастыря архимандрит Даниил (Сарычев) мирно отошел ко Господу.
Архимандрит Даниил, насельник Донского монастыря, родился 14 января 1912 г. в селе Зверево Старожиловского района Рязанской области. Родители его были крестьяне – отец Сергей Васильевич и мать Анна Валериановна Сарычевы. Он рос в благочестивой семье. Особенно мать его отличалась благочестием. В семье было шестеро детей, двое из которых скончались в младенчестве. Отец Даниил с раннего детства имел глубокую веру в Бога, да и окружение было из простых верующих людей. Еще будучи ребенком, с другими мальчиками он пошел однажды в лес, а когда они возвращались, то увидели на поляне двух иеромонахов в епитрахилях, совершающих каждение. Но кто были эти иеромонахи, узнается позже. После смерти мужа Анна Валериановна, оставшись без кормильца семьи, переехала с детьми в Москву недалеко от Данилова монастыря. Вскоре Ваня (будущий о. Даниил) был взят владыкой Феодором (Поздеевским) послушником в Данилов монастырь. Вот там он и увидел над Святыми Вратами ранее виденных им двух иеромонахов. Это были преподобные - Симеон Столпник и Даниил Столпник.
Из воспоминаний архимандрита Даниила: «...Первый мой визит был в Симонов монастырь. Там служил иеромонах Севастиан, одаренный даром духовного зрения, а после этого я пришел в Данилов монастырь...
Ежедневно ходил я в монастырь к ранней обедне, во время которой пел архимандрит Григорий (Лебедев), позже ставший настоятелем Александро-Невской Лавры и архиереем. Я его очень полюбил, и он меня также. Вот он-то и обратил внимание на мой голос и отдал в обучение к игумену Алексию, бывшему в монастыре регентом. Науку отца Алексия, который учил меня гласам и славянскому языку, я освоил быстро... стоило мне один раз услышать песнопение, как я уже мог его спеть.
Очень мне хотелось быть канонархом, и я часто молил об этом Господа. И вот когда мне было одиннадцать лет, моя мечта сбылась, и я стал канонархом Данилова монастыря... Бывало, под праздник у нас пели десять стихир; так я один канонаршил все десять – с правого на левый клирос ходил. Носил я подрясник и немного длинные волосы, так что был похож на девочку. Бывало, пока пройду по храму, мой карман в подряснике полон конфет и шоколада».
По свидетельству современников, у канонарха Ивана была уникальная память, абсолютный слух, он обладал сильным и красивым голосом (альт), знал наизусть многие мелодии религиозных песнопений. Многие верующие специально приходили в монастырь послушать юного канонарха.
По свидетельству архимандрита Даниила в Даниловом монастыре в то время служба была уставная, многие насельники имели высшее духовное образование, песнопения были распева Оптиной пустыни.
Из воспоминаний старца Даниила: «Пение у нас в монастыре было прекрасное, молитвенное, торжественное. На правом клиросе хор был наёмным и состоял примерно из тридцати человек. Все голоса были отборные: храмы и монастыри закрывались, поэтому наплыв певцов был большой. Это потом уже начались притеснения, и стали бояться петь в церкви.
На левом клиросе пели наши монастырские насельники, числом около двадцати, под управлением игумена Алексия – человека одаренного и необычайной доброты, обладавшего красивым, немного «в нос» тенором. Всего же у нас в монастыре было около сорока, монахов. Среди тех, что пели на клиросе, был архимандрит Симеон, у которого был прекрасный бас. Его трагедия заключалась в том, что у него была парализована нижняя часть тела, и его возили на коляске. Во время революции 1905 года он своим телом прикрыл от выстрела нашего настоятеля владыку Феодора, и пуля задела ему позвоночник. Он также был очень добрым человеком и подвижником веры. В таком болезненном состоянии его и арестовали, и на волю он больше не вернулся... (Архимандрит Симеон (в миру – Михаил Холмогоров) в 1934 году был арестован и умер в тюрьме).
На первом месте в нашем монастырском пении была церковность... Оно было одновременно и торжественным, и умягчало сердца молящихся. В пении должна быть внутренняя молитва, тогда оно будет духовным и будет пробуждать к молитве. Службы у нас в монастыре были длинными, особенно под большие праздники: все кафизмы вычитывались, стихиры пелись полностью, служба длилась с полшестого и кончалась в половине одиннадцатого. Но мы не уставали, не хотелось уходить из храма.
Надо сказать, что на празднование памяти благоверного князя Даниила Московского у нас в монастыре собиралось множество московского духовенства, а в 1924 году приезжал к нам Святейший патриарх Тихон …
Времена, о которых я рассказываю, были очень тяжелыми. Гонения на церковь, притеснения духовенства и закрытие храмов начались сразу же после революции. Первыми в Москве пострадали кремлевские монастыри и церкви. Затем начали закрывать другие храмы и монастыри – Симонов, Алексеевский, Петровский, Донской, Страстной…
Я знаком со многими чадами отца Кирилла (Павлова). Это совершенно разные люди, разных профессий. Среди них инженеры, владыки, рабочие, настоятели, иеромонахи, наркоманы, пономари, регенты и др. Все разные, у каждого свой путь, каждый личность. Они не поломаны. Их направили в сторону Бога. У них не отобрали выбор и свободу.
...
На детях же отца Наума стоит клеймо наумовское. Искушения все очень похожие. Это трудно описать словами, скажу лишь только, что я испытываю, глядя на них всех без исключения. Истинных чад. Ощущение, что людей загнули, сломили, унизили, поломали разок, а потом подняли, утешили, и разрешили дальше жить. По благословению. И все они, чада, ощущают себя избранными, причисленными к чадам Великого. Очень грубо и не точно я выразился, но как-то так.
Некоторые из его чад получают власть (игуменство, настоятельство, архиерейство) и относительную свободу с одной стороны, а с другой они с печатью Наума, и должны все делать по благословению. Начинаются противоречия. И у отдельных чад старца Наума сложность в том, что иногда архимандрит им дает благословения, не соответствующие намерениям самих подопечных. А те хотят и в послушании остаться, и по-своему сделать. И вообще, я замечал неоднократно, что если старец благословил как надо, то это выполняется с радостью, и всем сообщается что-то типа: «смотрите, какое я смиренное духовное чадо, живу по послушанию». Если же благословение трудноисполнимо, или же вообще не соответствует планам то, простите за мой французский, многие просто хер кладут на его благословение, а еще хуже так его извратят и растолкуют самим себе, что Содом с Гоморрой нервно курят в сторонке. И поговаривают «старец благословил».
Приведу реальный пример: остров Русский 2009-2010 гг. Свято-Серафимовский монастырь.
Игумен Никон содержал в монастыре свою матушку, сестру по плоти (~25 лет), и двух сестер во Христе двойняшек (примерно тоже по 25-30). Все в иноческом постриге. Сестры занимались клумбами, цветочками, иногда на праздники помогали на трапезе. Конечно все всё видели, смущались помыслами, искушались. Братья скрипела зубами, но терпела. Особенно явно недовольство проявлял благочинный отец Климент (Кривоносов). Неоднократно случались стычки братьев с сестрами. Игумен всегда был на стороне баб, не разбираясь в сути дела. И, кстати, у меня была стычка – в тот день работал до восьми в наказание. А вообще я работал на ферме, и мой начальник был келарь иеромонах Амвросий – удивительный человек, почти настоящий монах. Того тоже подергивало от этих женщин, но он в свое царство (коровник) их не пускал, в свои келарские дела тоже и поэтому, повторюсь, скрипя зубами, все терпелось.
Ну так вот. Однажды игумен после трапезы объявляет суть реформы. Матушка назначается главной на кухне. Сестра (инокиня Надежда) - келарем, а отец Амвросий ПОМОЩНИКОМ келаря. Представляете! Нормальному, адекватному мужику, иеромонаху, трудяге, НЕ ОВОЩУ, А МУЖИКУ, у него в доме, МУЖСКОМ монастыре говорят – тобою баба руководить будет, а ты будешь ей помощник. Это Вам не Содом с Гликерией Александровной. Тут братья сделали красиво. Я всегда против интриг и заговоров, но тут не было выбора. Никаких разговоров игумен даже слышать не хотел.
В воскресение, после службы, в конце праздничной трапезы, отец Климент объявляет: «братья трудники, с Праздником всех вас, прошу Вас выйти, монашествующих остаться, будет собрание». Отец Никон напрягся. Его благословение на собрание не спрашивали. Точной речи я не знаю, не был, передаю общий смысл со слов хорошего моего знакомого иеродиакона монастыря того.
Отец Климент объявил, что братия не желает быть в послушании у настоятеля по причине того, что игумен развел баб, сослался на соответствующие постановления Вселенских Соборов и объявил, что вся братия поставила подпись под петицией, которая и направлена владыке Виниамину.
Отец Никон помолчал и говорит: «ну что-ж ладно, меня интересует мнение только одного человека». Человеком был Д.Д., мирской, ближайший и вернейший помощник отца Никона, правая рука, всегда в отсутствие Климента исполняющий послушания благочинного.
Д.Д. не поднимая глаз: «батюшка, я как все».
«Предали… и ты Брут... и ты...» - подумал отец Никон и вышел.
На остров в скором времени приехал Владыка, начали разбираться. Надо заметить, что все, в т.ч. и архиерей духовные чада о. Наума, потому разбираться было просто.
Отец Никон рвал тельняху на груди и убеждал, что все делает, в том числе и баб расставил по должностям, по благословению старца.
По всей видимости владыка был готов к этому, потому что тут же дает знак помощникам, те дают ему телефон, а старец-то уже на связи.
- Благослови отец. Буду краток, правда ли что… (описывает ситуацию монастыря на острове) - и включил громкую связь;
- Ничего подобного. Да, верно. Мать и сестер я благословил в монастырь, но к Варваре. Напротив, ни в коем случае их к себе в монастырь брать не благословлял - старец также был готов к разговору;
(Примечание: Игуменья Варвара, настоятельница Рождество Богородичного женского монастыря в уссурийском районе Приморского края).
Владыка нажал отбой, помолчал, и говорит игумену: «истинно говорят: ты, отец, в духовной прелести...»
Отец Климент был назначен и.о. игумена.
Отец Никон был назначен настоятелем храма в деревне Алексеевка Приморского края. Там он отстроил (восстановил) храм, насадил клумбы, перетянул многих своих духовных чад и устроил женскую общину. Матушка еще долго жаловалась на братию монастыря со стонами «ну за что же они нас так ненавидят». Совершенно отказываясь понимать, что ропот не на нее лично и не на сестер (они прекрасные люди), а на саму ситуацию… и сына, ее допустившую.
Святейший Синод утвердил в скором времени отца Климента в должности игумена. Быстро повесили палицу на него, вручили посох. Вроде как баб в обители нет, кроме прихожанок.
И живут по сей день два настоятеля.
Как сложились их личные отношения в дальнейшем – не знаю. Подозреваю, что прохладца присутствует.
Раб Божий Д.Д. побыл правой рукой отца Климента да и уехал в Арсеньевкую епархию скит строить. Сейчас он монах Д. Заведует скитом. Говорят тоже баб нет.
И все остаются смиренными и грешными чадами архимандрита Наума.
Вот вам и информация для размышления. Кто виноват? Что делать? Старец ли???
Духовника мы выбираем сами. И в послушание уходим по своей воле. Это наш выбор.
...
Но есть и истинные послушники старца. Это на завтра».
