Екатерина трофимова акра семейное положение. Екатерина Трофимова: «Это была не наглость, а провидение! «Здоровый период наведения порядка»
Является членом Правления Газпромбанка и с середины сентября 2011 г. занимает должность Первого Вице-Президента Газпромбанка. В Газпромбанке Трофимова возглавляет Центр Экономического Прогнозирования, в компетенцию которого входит подготовка макроэкономических и отраслевых аналитических материалов и прогнозов для обеспечения внутренних потребностей Банка. Трофимова курирует работу Департамента Корпоративных Коммуникаций, отвечающего за маркетинговую политику Газпромбанка и связи с общественностью. Помимо этого Трофимова отвечает за формирование и функционирование Центра Рейтингового Консультирования по предоставлению консультационных услуг для клиентов по взаимодействию с рейтинговыми агентствами. Трофимова принимает активное участие в развитии отношений с корпоративными инвесторами, консультантами и клиентами банка.
Газпромбанк входит в тройку крупнейших банков России и занимает третье место в списке банков Центральной и Восточной Европы. Его разветвленная региональная сеть насчитывает 43 филиала, пять дочерних и зависимых российских банков. Газпромбанк также имеет доли в капитале трех зарубежных банков – Белгазпромбанка (Белоруссия), Арэксимбанка (Армения) и Gazprombank, Цюрих (Швейцария).
С июня 2000-го по июль 2011 года Трофимова работала финансовым аналитиком, директором и главой группы рейтингов финансовых институтов России и стран СНГ в компании "Standard&Poor’s" (Франция, Париж). Трофимова входила в аналитическое правление рейтингового агентства в Европе и курировала деятельность группы по присвоению рейтингов финансовым институтам. В S&P Трофимовой принадлежала ведущая роль в разработке и обновлении методологий подготовки рейтингов финансовых институтов. Помимо проведения аналитической работы по крупнейшим финансовым институтам, Трофимова принимала активное участие в разработке концепции стратегического развития компании и управления персоналом в регионе.
Будучи одним из ведущих мировых экспертов по финансовым рынкам России, СНГ и мира, Трофимова имеет множество публикаций в ведущих российских и международных изданиях, регулярно дает комментарии и делает публичные выступления в качестве приглашенного эксперта. Трофимова является почетным профессором и на регулярной основе выступает на всероссийских и международных конференциях, посвященных актуальным вопросам банковского сектора, макроэкономики и финансовых систем. С февраля 2012 года Трофимова входит в наблюдательный совет Ассоциации Независимых Директоров. Трофимова входит в состав комиссии Российского Союза Промышленников и Предпринимателей по Банкам и Банковской деятельности. С 2012 года Трофимова вошла в состав специализированной рабочей группы по финансовым рынкам Международной Банковской Федерации. С 2015 года Трофимова является единственным представителем России в жюри премии Cartier Women’s Initiative Awards, учрежденной в 2006 году Домом Cartier совместно с Women’s Forum, INSEAD и McKinsey & Company. Премия вручается на ежегодной основе шести женщинам-предпринимателям со всего мира, управляющим собственным бизнесом в различных сферах.
Трофимова окончила Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов по специальности «Мировая Экономика» в 1998 году и Университет Сорбонны (Париж) по направлению «Финансы и Налоговое Управление» в 2000 году.
Бизнес-ланч с «Ведомостями» Екатерина Трофимова решила провести в бывшем GQ Bar - сейчас это заведение называется «Балчуг, 5» и позиционируется как «один из самых грандиозных проектов Аркадия Новикова, совмещающих все актуальное на сегодня в ресторанном бизнесе». Но для Трофимовой это просто удобное место для встречи: штаб-квартира Газпромбанка находится в соседнем подъезде. Руководитель пресс-службы, оставляя нас тет-а-тет, пошутил: если вдруг что не так, кричите или стучите в стену. Трофимова в ответ только смеется и отмахивается. Как первый вице-президент Газпромбанка она курирует в том числе и коммуникации с прессой, а предыдущий опыт работы научил ее публичности.
«Ни один хедхантер на мне не заработал»
«В парижском офисе Standard & Poors я проработала более 11 лет, - рассказывает Екатерина. - Это очень солидный срок, особенно по западным стандартам: там принято менять работу каждые пять лет. Последнее время руководила группой рейтингов и финансовых институтов стран СНГ, а это и стратегическое планирование, и работа с клиентами, и управление персоналом. Работа была интересная, атмосфера хорошая, важнейшая профессиональная школа, но в определенный момент поняла, что надо двигаться дальше».
Вообще-то у Трофимовой, как у рейтингового аналитика, было глубинное представление обо всех потенциальных работодателях. «Я рассматривала различные возможности, разные страны мира и континенты, - говорит она. - Помимо интереса самой работы для меня важна репутация моего работодателя, качество и принципы его работы, добросовестность бизнеса, корпоративная культура. Было много очень интересных предложений, но я остановила свой выбор на Газпромбанке».
Собеседований с акционерами у Трофимовой перед трудоустройством не было, всего одно с высшим руководством банка: «По моей предыдущей работе мы друг друга знали».
В общем, моя версия о вмешательстве рекрутинговых агентств в назначение Трофимовой оказывается несостоятельной: «Сначала ушла из S&P, планировала долгое время отдыхать, но стало скучно уже месяца через два, - улыбается она. - Начала активно искать работу, и контакт [с Газпромбанком] сложился сам собой. Сожалею, но ни один хедхантер на мне не заработал. Да и я за все время работы в S&P не сходила ни на одно интервью с потенциальными работодателями, как, кстати, и за время работы в Газпромбанке. Все мои карьерные ожидания оправдывались эволюционным путем - я по натуре очень преданный человек и сотрудник».
Сейчас в правлении Газпромбанка она курирует всю аналитическую работу, Центр экономического прогнозирования, который сама и возглавляет, все коммуникации, а также Центр по рейтинговому консультированию: «Мы его обособили и вывели из финансового бизнеса, тем самым сведя к минимуму конфликт интересов, сформировали команду бывших аналитиков из трех международных рейтинговых агентств и очень успешно консультируем клиентов по поводу того, как взаимодействовать с этими агентствами - это непростой процесс».
С самими рейтинговыми агентствами в последние годы тоже все непросто. Начиная с кризиса 2008-2009 гг. их все чаще обвиняют в непредусмотрительности и неправильных оценках. После снижения кредитного рейтинга Франции в ноябре 2013 г. члены французского правительства комментировали эту новость примерно в таком духе: «Кто все эти люди из рейтинговых агентств?! Они же ничего не понимают - вспомните кризис!»
Значительную часть доходов агентств, по словам Трофимовой, составляет комиссия, которую они получают с рейтингуемых: «Причем существует ряд страновых рейтингов, которые предоставляются на бесплатной основе. Но таких меньшинство. Решение всегда за агентством. Они оставляют за собой возможность бесплатно выставлять рейтинг эмитенту, если считают его важным участником рынка. Например, из недавно раскрытой агентствами информации можно понять, что США не платят за свой рейтинг. Ведь сложно представить, как бы вообще функционировала система рейтингования без этой точки отсчета, которая, правда, не слишком высокого уровня, как сейчас выясняется. Тем не менее это некий элемент калибровки для всей системы. Но большинство государств с развивающимися рынками за рейтинги платят». Проблема только в том, что не все рейтинговые агентства открыто говорят, в каких случаях им за рейтинг заплатили, а в каких нет. Остальные доходы образуются за счет подписок на отчеты агентств и тренингов.
«А Газпромбанк платит за свой рейтинг?» - интересуюсь я. «В России абсолютное большинство клиентов рейтинговых агентств платит за свой рейтинг», - дипломатично отвечает Трофимова. «А правительство России?» - спрашиваю я. Она, смеясь, повторяет свой ответ. Потом добавляет: в России были прецеденты, когда агентства выставляли рейтинги, руководствуясь принципом важности оценок для рыночных ориентиров. Были и случаи, когда клиенты в России переставали платить за рейтинги, предоставлять информацию, просили их отозвать, но рейтинги оставались.
Трофимовой приходилось самой понижать рейтинг до уровня дефолта: «[В первый раз] это был один из первых пяти банков, с которыми я общалась еще в начале своей работы в S&P. Я [и после] понижала рейтинги до дефолта. Но, к счастью, всегда процесс общения с клиентами даже в самой кризисной ситуации был корректным. Вот вы упоминали про жесткую критику рейтинговых агентств со стороны политиков на страницах газет. Думаю, вы можете представить себе, какие комментарии они делают при личном общении с аналитиками!» За время работы в S&P она наслушалась ужасных историй на эту тему - например, как одному аналитику звонил европейский банкир и нагнетал страсти: «Вот ты понимаешь, что из-за твоих действий теперь я окажусь на улице, потому что меня уволят? А это значит, что моя престарелая мать тоже окажется на улице, у меня не будет пенсии, потому что я уже в возрасте и меня никуда не возьмут на работу. Мои малолетние дети не получат хорошего образования, они пойдут продавать свои органы, и наш род будет проклят на много поколений вперед!» А в другой раз все правление компании было снято даже не после понижения рейтинга, а после того, как рейтинговое агентство в отчете написало комментарий о том, что качество управления плохое. «Предполагаю, что это был скорее повод, которым воспользовался собственник. Тем не менее сила слова агентства очень высока», - говорит Трофимова.
«А какой смысл в «большой тройке» рейтинговых агентств, если они постоянно дублируют решения друг друга?» - спрашиваю я. «На самом деле рейтинговых агентств значительно больше, если учитывать местные, - отвечает она. - Наверное, их так много потому, что рейтингование - это не точная наука. Истина, как всегда, находится где-то посередине, а может быть, и за пределами того, что думает большинство. Поэтому уже сложилось правило: когда компания собирается выпускать евробонды, нужно иметь как минимум два рейтинга. Вдруг другое агентство выявит что-то особое, специфическое? А если они оба прорейтингуют одинаково, значит, есть вероятность, что не ошиблись. Так что это отражение плюрализма мнений, желания инвесторов получить максимально возможную гарантию точности оценок. При выставлении рейтингов агентства отнюдь не ориентируются друг на друга. Рейтинговые оценки никогда не выставляются и не меняются с оглядкой на другие агентства. Схожесть оценок - оттого, что методологии очень похожи. Много критики звучит по поводу сформировавшейся олигополии на рынке, но она на самом деле необходима рынку».
«Цена за интересную работу»
Наверное, Газпромбанк, нанимая Трофимову, хотел, чтобы у него и у его клиентов все было в порядке с рейтингами? «Мотивация для моего найма никак не была связана с рейтингом Газпромбанка. Он и до моего прихода был хорошим, инвестиционного уровня, - улыбается Трофимова. - Собственным рейтингом в банке занимается совсем другая команда, которую во избежание конфликта интересов курирует глава нашего блока рисков. Очень внимательное отношение в культуре Газпромбанка к добросовестному ведению бизнеса. А Центр рейтингового консультирования, который курирую я, занимается исключительно консультированием сторонних лиц». Она гордится тем, что Центр рейтингового консультирования Газпромбанка занимает уже 20% этого рынка и, несмотря на непростую экономическую ситуацию, не допустил ни одного понижения рейтингов по своим клиентам: «В 2013 г. в российском нефтегазовом секторе 40% всех позитивных рейтинговых действий, осуществленных международными агентствами, пришлось на клиентов рейтингового консультирования Газпромбанка. В российском секторе электроэнергетики - 72%. Не менее успешные результаты достигнуты в секторах грузоперевозок, торговли и ряде других».
Решаем сделать уже заказ и берем по бизнес-ланчу: Трофимова - европейский, а я - азиатский. Трофимова говорит, что в еде непритязательна и вообще мало ест. Не прошло и двух минут, как нам приносят салаты. «Сейчас по многим причинам интереснее делать национальную, региональную карьеру, чем глобальную, - продолжает первый вице-президент Газпромбанка. - Я успела поработать во Франции в первые два года кризиса и почувствовала усталость от монотонности и постоянности антикризисной борьбы. А хочется развиваться. Эта антикризисная борьба и в Европейском союзе, и в Америке продолжается и будет продолжаться еще достаточно долго. В этом плане вызовы и возможности для работы в России очень интересны».
А как же политические и социальные риски? Мне кажется, что даже и на позиции первого вице-президента Газпромбанка невозможно не чувствовать рост социального напряжения в России. «Социальное напряжение сейчас нарастает везде, это связано с глубинной перестройкой социально-экономической модели общества во всем мире, - возражает Трофимова. - Что и предсказывали многие макроэкономисты. Это типичная составляющая столь глубокого кризиса, который проходит мировая экономика. Степень роста социальной напряженности в развитых странах намного выше, гораздо жестче». Под грохот кофемолки в баре она слегка повышает голос. «Я точно так же, как и все, страдаю от пробок, некачественной экологии. Но, - усмехается Трофимова, - для меня это та цена, которую я плачу за свой выбор: интересную работу».
«Я благодарна даже тем, кто делал гадости»
Она родилась в Ленинграде. Но, смеясь, подчеркивает: «Мое место рождения никоим образом не повлияло на мое трудоустройство». Вплоть до отъезда во Францию она жила в типичной питерской коммуналке - зато в самом центре, с видом на Адмиралтейство. И до сих пор скучает по петербуржской атмосфере, хватаясь за любую возможность оказаться в родном городе. «Меня воспитывали мама, бабушки и дедушка. И я очень благодарна моей семье. То, чего я достигла, - это прежде всего их заслуга. Я вообще считаю, что за каждым успешным человеком всегда стоит команда, маленькая или большая: его семья, коллеги, просто близкие. Моя дань уважения и благодарности тем, кто мне помогал и помогает, - это самой помогать другим. Могу сказать, что мне в жизни очень везет с людьми. Я благодарна даже тем, кто делал гадости: эти люди меня многому научили», - говорит Екатерина.
Французский она выучила уже на последних курсах Санкт-Петербургского университета экономики и финансов и во Францию попала относительно случайно, не планируя переезд. «Получила стипендию французского правительства, и меня пригласили сделать диплом в Сорбонне. Я успешно ее окончила и опять-таки по чистой случайности попала в S&P в Париже. Устраиваясь на работу, я смутно помнила из краткого курса института, что такое рейтинговое агентство», - смеется Трофимова. Про то, как вести себя на собеседовании при устройстве на работу, у нее тоже были туманные представления. «Это сейчас мы все подкованные и знаем, какие могут быть вопросы, так как они в большинстве своем стандартные. А тогда, в конце 1990-х, меня искренне ставил в тупик вопрос «Как вы видите себя через 10 лет?» - вопрос, заданный человеку, который еще несколько лет назад жил за железным занавесом. Я пыталась отвечать искренне, и получалось не всегда хорошо. Но меня все равно взяли на работу», - весело рассказывает она.
Действительно, сказать интервьюеру на собеседовании, что через 10 лет видишь себя на его месте - это очень смело. Наверное, он обиделся? «Обиделся, хотя я всего лишь хотела сказать, что нацеливаюсь на здоровый карьерный рост, подразумевая, что он продвинется и сам за это время. Он был единственным, кто написал на меня негативный отзыв. Но самое интересное, что обижался он зря. Потому что уже через 5-6 лет я работала на несколько позиций выше, чем замахнулась тогда на интервью. Это была не наглость, а реальное провидение!» - снова смеется Трофимова.
Правда, на первых порах ее карьерный путь начинался, как в сказке про Золушку. «В S&P я пришла на позицию ниже базовой. Мой непосредственный руководитель, не рассмотрев во мне никаких талантов, посчитал, что единственное, на что я способна, - это разбирать папочки, - вспоминает Екатерина. - Две недели я их талантливо разбирала. Но я знала, что мой начальник ошибся, что он впоследствии и признал. Потом, понимая, что ничего не меняется, после восьмичасового разбора папочек я стала оставаться еще на несколько часов, так сказать, на вторую смену, чтобы по своей инициативе заниматься каким-нибудь содержательным проектом, до которого ни у кого не доходили руки». Начальство, посмотрев на результаты, призадумалось: может быть, хотя бы поменять эти две смены местами? «А с папочками потом еще проще получилось, - смеется моя собеседница. - Я придумала правило, как работать без них, и со временем потребность в этих папочках отпала сама собой. Так что я в принципе решила и задачу, поставленную в начале. Вообще, наверное, задача каждого человека - реализовать все свои таланты по максимуму».
Кстати, в юности Трофимовой прочили оперную карьеру: «Я была солисткой в хоре при Дворце пионеров. Но попала я туда уже в перестройку и пионерских песен не застала, мы занимались классическим репертуаром, даже духовным, что вообще было революционным по тем временам. Однако я этим путем не пошла, следуя принципу: можешь не петь - не пой». А как же певческий талант - заглох? «Некоторые знакомые пытаются меня вернуть к пению, - признается Екатерина. - Но пением надо заниматься регулярно, особенно оперным, - связки нужно тренировать. Уговаривают диск записать. Так что, может быть, и певческий опыт пригодится».
А вот что ей точно пригодилось из прошлой жизни, так это работа гидом на круизных теплоходах для интуристов: «Какой житель Петербурга не был экскурсоводом по своему замечательному городу?! Мне думается, что мои скромные успехи публичных выступлений связаны как раз с этим. Я была вынуждена говорить по-английски без перерыва по 20 часов и зажигать внимание людей, которые, может быть, танцевали до ночи и не выспались. Мы сами спали в автобусах на причалах, куда приходили круизные корабли».
«Профессионалы, а не мужчины и женщины»
На Женском экономическом форуме в Довиле минувшей осенью Трофимова выступала на одной из немногих сессий не на тему «женщина в бизнесе», а по международным финансам. «Уже сама постановка вопроса - квалифицировать работников по гендерному признаку, а не по результатам и качеству их работы - мне кажется несостоятельной. Считаю, что разнообразие мнений и подходов улучшает систему управления и развитие бизнеса, но не поддерживаю призывы к введению квот для женщин в высшем руководстве», - говорит она.
Но как же тогда объяснить тот факт, что в России немного женщин на первых постах? Назначение Эльвиры Набиуллиной на пост председателя Центробанка - одно из редких исключений. «Очень опасно здесь неправильно понять причинно-следственную связь. Я не считаю, что выдвижение госпожи Набиуллиной - само по себе исключение. Вообще, не очень хотелось бы рассматривать ее назначение в гендерном ракурсе. Я сама рассматриваю коллег в качестве профессионалов, а не мужчин или женщин», - отвечает Екатерина.
Останется ли Трофимова в Газпромбанке так долго, как это получилось в S&P? «Я и на предыдущем месте работы не зарекалась, на сколько я там, и здесь. Я в принципе человек очень преданный», - говорит она. Во всяком случае, драйв на ближайшие годы ей обеспечен: моя собеседница отмечает, что Газпромбанк сильно менялся в последние годы, и уверена, что эта трансформация будет продолжаться: «Основные тенденции последних лет - диверсификация, расширение бизнеса, улучшение качества управления и риск-менеджмента. «Газпром» - системообразующий клиент, исторический якорный акционер, работа с которым продолжает активно развиваться по многим направлениям. Объемы операций банка с группой компаний «Газпрома» продолжают расти, но операции с несвязанными сторонами растут опережающими темпами. Многие могут удивиться, но доля группы компаний «Газпрома» в нашем кредитном портфеле меньше 5% (2,2%, по МСФО на 30 сентября 2013 г.) уже достаточно давно».
«На рынках капитала бизнес Газпромбанка сфокусирован на развитие работы на международных рынках для клиентов с приоритетом в долговых инструментах», - продолжает Трофимова. «В 2013 г. по выпуску еврооблигаций для российских эмитентов Газпромбанк занял почетное второе место после JPMorgan, т. е. первое место среди российских банков, - общий объем выпущенных с нашим участием бумаг составил более $21 млрд. По выпуску локальных рублевых облигаций в 2013 г. Газпромбанк на втором месте с общим объемом выпущенных с участием банка бумаг более чем на 650 млрд руб. К примеру, Газпромбанк был организатором всех «инфраструктурных» облигаций (с купоном, привязанным к инфляции) для РЖД, ФСК, «Газпрома» на общую сумму в 280 млрд руб.», - довольно улыбается первый вице-президент.
В 2013 г. Газпромбанк также лидировал по выпуску собственных долговых инструментов среди российских коммерческих банков (на $3 млрд), причем с самым большим диапазоном выбора валют (в пяти валютах). Очень показательным, по словам Трофимовой, был выпуск в октябре на $1 млрд, когда объем заявок превысил $4 млрд: «Такой объем заявок на бумаги российского коммерческого банка был зафиксирован впервые».
«Здоровый период наведения порядка»
Решаем заказать зеленого чаю, который не входит в бизнес-ланч. «Одна из особенностей Газпромбанка - это консерватизм, но в хорошем понимании этого слова, - продолжает Трофимова. - Консерватизм как осторожность, спокойствие, добросовестность. Например, следуя консервативной стратегии развития, банковский бизнес Газпромбанка фактически рос органическим путем без материальных приобретений банков в России в отличие от многих конкурентов». Такое положение вещей Газпромбанк менять не собирается, равно как и поглощать бизнес тех банков, которые лишаются лицензий в процессе чистки рынка, начатой Набиуллиной.
Спасать терпящие бедствия банки по просьбе государства Газпромбанку тоже не приходится. У него другая системная роль: «Она прежде всего состоит в обеспечении сохранности и роста инвестиций наших акционеров и клиентов. Мы занимаемся развитием ряда промышленных проектов, что, мы видим, способствует росту их качества. При финансово-управленческой поддержке Газпромбанка ведется активное инновационное развитие «Ижорских заводов» и предприятий группы ОМЗ, и нам уже удалось сформировать мощнейший современный промышленный кластер в России: если в 2006 г. загрузка по всем производственным площадкам ОМЗ не превышала 20-30%, то сегодня уровень загруженности производственных мощностей близок к проектной. В 2013 г. мы совместно с ОАО «НК «Роснефть» приступили (в роли финансового консультанта) к реализации проекта по запуску новой судоверфи «Звезда» на Дальнем Востоке». Газпромбанк также участвует в крупнейших российских инфраструктурных проектах, реализуемых при помощи механизма ГЧП, - таких как строительство центрального участка автомагистрали Западный скоростной диаметр и нового выхода на МКАД с федеральной автодороги М1 «Беларусь» Москва - Минск.
Трофимова просит официанта принести счет - ей уже давно пора идти, оказывается, за нашей беседой она даже пропустила встречу в офисе, а еще надо успеть на спектакль в МХТ. Как человек западной корпоративной культуры, она не спорит с тем, что обед оплачивают «Ведомости». Меня все же удивляет ее оптимизм по поводу происходящего в российской экономике, которая, по словам некоторых аналитиков, уже вошла в рецессию. «Насчет рецессии не согласна. Для этого нужно, чтобы экономика сокращалась на протяжении нескольких кварталов подряд. Согласно же данным Росстата, в первом полугодии темпы экономики оставались положительными - 0,2% в квартальном выражении, - возражает Трофимова. - Слово «рецессия» неправильное. Россия вошла в период низких темпов роста вместе со всем миром. Исторические драйверы нефтегазового экспорта во многом исчерпаны. Драйверы, связанные с ростом потребления на основе кредитования, тоже. Но я вижу, что сейчас в бизнесе идет очень серьезная перестройка и активная оптимизация, повышение эффективности. И в этом смысле охлаждение темпов роста выступило катализатором данных процессов. Если бы не было этого замедления, кто-то должен был бы его придумать. Это такой очень здоровый «период наведения порядка», и временное охлаждение экономики - приемлемая плата за то, чтобы в будущем обеспечить более стабильные темпы роста и снизить риски наступления кризиса. Критических сигналов мы не видим. Подушка безопасности в экономике и на уровне отдельных компаний достаточно хороша».
Отток капитала ее тоже не смущает: «Цифра оттока, которую так часто обсуждают, является следствием математического тождества, разницей между счетом текущих операций в платежном балансе Российской Федерации и изменением резервов Центрального банка. При обсуждении качества инвестиционного климата важно рассматривать и ряд других очень важных показателей, как, например, прямые иностранные инвестиции в нефинансовый сектор, и они продолжают расти даже с поправкой на сделку «Роснефти» с ТНК-BP. По этому показателю в пересчете на душу населения Россия в два раза превышает данные по Китаю и Бразилии. Отток капитала в обсуждаемом определении структурный и является закономерным результатом экспортной ориентированности нашей экономики при проведении Банком России политики относительно плавающего курса. В Германии, например (я вас сейчас удивлю), размер оттока в таком определении по отношению к ВВП больше, чем в России. У нас - меньше 5% ВВП, а в Германии - 9-10% ВВП. Такие показатели характерны для любой экспортно-ориентированной страны, если она не переводит сверхдоходы от внешней деятельности в специальные фонды».
«Задач и проблем много, но суть работы любого профессионала и состоит в их решении», - говорит она на прощанье с улыбкой.
«Деятельность рейтинговых агентств вызывает очень много эмоций. А излишняя эмоциональность мешает видеть истинное положение вещей. Если посмотреть на динамику бизнеса рейтинговых агентств, можно убедиться: несмотря на влияние кризиса, объемы их операций продолжают расти. Сложился определенный парадокс: рейтинговые агентства критикуют, но кризис привел к тому, что их роль только увеличилась и они упрочили свои позиции. Это связано с увеличением регулирования по миру и, в частности, с введением «Базеля III». Агентства, конечно, ошибаются, но делают это искренне. Думаю, пока желание переложить ответственность за принятие решения на кого-то останется частью человеческой природы, рейтинговые агентства будут процветать».
О Газпромбанке
«Газпромбанк сейчас - это крупный универсальный финансовый институт с широкой клиентской базой. Активно развивается розница. И в дальнейшем она останется одним из важнейших драйверов роста, хотя банк все же прежде всего корпоративный. Но у нас и розница особая: в отличие от многих банков кредитный розничный портфель более чем на две трети состоит из ипотечных кредитов». Банк фокусируется на работе с премиальными клиентами, куда среди прочего входит private banking: в этом секторе сейчас Газпромбанк обслуживает более 5000 клиентов, за последние пять лет их число выросло в 4,5 раза. А совсем недавно, напоминает Трофимова, в декабре 2013 г., Газпромбанк был признан лучшим российским банком в области private banking по версии Global Banking & Finance Review.
Штрихи к портрету
«В детстве я не любила так называемые опросники, анкеты. Помните, их все передавали по рукам? Меня в замешательство приводили вопросы типа «кто твой любимый писатель» - мне они все интересны, каждый по-своему, да и не все прочитано!»
«Хобби тоже менялись - от беговых лыж до истории искусств. Мне сложно разделять, что является основной, а что дополнительной деятельностью. И если я, например, иду в музей или на концерт классической музыки, путешествую, читаю или занимаюсь плаванием или танцами, я как-то не выделяю это из своей основной деятельности».
«Путешествуя, плавая или сидя на спектакле, в кино или на концерте, я могу придумать очень полезную рабочую идею. Когда играю с сыном, мыслительный процесс тоже не прекращается, и я среди прочего думаю и о работе. И сын для меня - огромный источник вдохновения и идей. Вы не поверите, насколько увлекательно перечитывать сказки с ним и сколько новых идей это дает!»
Стиль работы
«В офисе я вообще сижу немного - постоянно в движении, на встречах, в поездках, но всегда на связи. Стараюсь, чтобы ни один звонок или письмо не остались не отвеченными, причем ответ должен поступить в кратчайшие сроки. С современными средствами связи можно работать и выходить на связь отовсюду, теперь даже из самолетов. Легко работаю в машине, так что не теряю время в пробках. Со мной практически всегда можно связаться, максимум в течение 24 часов. А вот социальными сетями я пользуюсь мало. Заходила в некоторые несколько раз только для того, чтобы кого-то найти, но интересующих меня людей не нашла».
Газпромбанк
Финансовая группа. Акционеры (на 30 декабря 2013 г.): НПФ «Газфонд» (49,51%), ОАО «Газпром» (35,54%), Внешэкономбанк (10,19%), ООО «Новфинтех» (3,44%), ООО «РФК» (0,78%), менеджмент (0,4%). Финансовые показатели (МСФО, девять месяцев 2013 г.): активы - 3,4 трлн руб., капитал - 389,2 млрд руб., чистая прибыль - 23,96 млрд руб. 43,43% из пакета «Газфонда» принадлежит компаниям, более 80% акций которых находится в доверительном управлении у ЗАО «Лидер», совладельцы которого - Юрий Ковальчук и Николай Шамалов.
Ольга ПРОСКУРИНА
Образование
В 1998 году окончила Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов по специальности «мировая экономика», в 2000-м - Университет Сорбонны (Париж) по направлению «финансы и налоговое управление».
Трудовая деятельность
С 2000 по 2011 год работала финансовым аналитиком, директором и главой группы рейтингов финансовых институтов России и стран СНГ в компании Standard & Poor’s (Франция, Париж).
С 2011 года занимала должность первого вице-президента Газпромбанка, где возглавляла Центр экономического прогнозирования, курировала работу департамента корпоративных коммуникаций. Кроме того, отвечала за формирование и функционирование Центра рейтингового консультирования по предоставлению консультационных услуг для клиентов по взаимодействию с рейтинговыми агентствами.
20 ноября 2015 года избрана генеральным директором Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА).
C апреля 2019-го - управляющий партнер Deloitte. В июле 2019 года возглавила в компании практику по предоставлению услуг финансовым институтам. Также продолжает отвечать за консультирование в сфере управления кредитным риском, моделирования, корпоративного управления, взаимодействия с рейтинговыми агентствами, а также по вопросам интеллектуального лидерства.
Публикации
Имеет множество публикаций в ведущих российских и международных изданиях, регулярно дает комментарии и делает публичные выступления в качестве приглашенного эксперта на всероссийских и международных конференциях, посвященных актуальным вопросам банковского сектора, макроэкономики и финансовых систем.
Екатерина Трофимова, 39 Лет
Образование: Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов и Университет Сорбонны (Париж), факультет «Финансы и налоговое управление»
Резюме: с 2000 по 2011 г. – финансовый аналитик, директор и глава группы рейтингов финансовых институтов России и стран СНГ в компании Standard & Poor’s (Париж). С сентября 2011 г. – первый вице-президент Газпромбанка и глава Центра экономического прогнозирования. Сейчас работает над созданием «Аналитического кредитного рейтингового агентства» («АКРА») с участием крупного бизнеса для оценки кредитного качества российских компаний и банков для российских и западных инвесторов
Город: Петербург, Париж
Любимые бренды: Chanel, Dior, Escada, Max Mara, Tanya Kotegova
Книга, изменившая жизнь: Букварь
Хобби: работа
Место для отдыха: там, где никогда не была
В придачу к крайне впечатляющему резюме, с 2015 года Екатерина Трофимова – единственный представитель России в жюри престижной премии Cartier Women’s Initiative Awards, которая ежегодно вручается шести женщинам-предпринимателям со всего мира.
МС: Вы, наверное, были отличницей в школе?
Екатерина Трофимова: Я действительно закончила школу с золотой медалью, хотя в начальной школе оценки были не самые хорошие. Институт тоже – с красным дипломом. И хоть бы кто-то за все время моей работы посмотрел мои дипломы! Потому что в Сорбонне у меня тоже диплом с отличием.
МС: А вы, собеседуя кандидатов, смотрите на дипломы?
Е.Т.: Я смотрю прежде всего на человека, на его склонности, способности. Я знаю много успешных специалистов, которые учились очень посредственно. И знаю тех, кто учился с отличием, но так и не состоялся в профессиональной жизни. А вообще очень часто уже в первые 5–10 минут ясно, подходит ли кандидат на данную позицию, сможешь ли ты с ним сработаться.
МС: И как это понять?
Е.Т.: Сейчас большинство тех, кто приходит на собеседование, не могут внятно ответить, что они готовы привнести в компанию. (Это еще и проверка того, как вы подготовились к интервью, насколько изучили профиль работы компании.) Может быть, это связано с тем, что мое поколение пережило не лучшие годы и мы стремились получить работу любой ценой. А сегодня у молодых ребят проблемы с мотивированностью и зацикленностью на статусе и деньгах.
МС: Бизнес и финансы – сфера преимущественно мужская. А вы такая женственная, и голос у вас тихий...
МС: И все же вы прошли огромный карьерный путь и сделали себя сами. Как вам это удалось?
Е.Т.: Я начинала с самых низов и зарабатывала репутацию практически с нуля. Верю в успех малых дел: не замахиваясь на большие задачи, попытаться мелкими шагами показать, что ты действительно на что-то способна. Я не могу вспомнить ни одно задание – ни в начале карьеры, ни сейчас – от которого бы я отказалась. Если судьба повернется так, что у меня не будет статусной должности, я смогу и готова выполнять любую базовую работу. После Сорбонны я осталась во Франции, но работала финансовым аналитиком в американской компании, где среда максимально демократичная. Я, кстати, там никогда не сталкивалась с гендерными или национальными ограничениями. Наоборот, знание России, русского языка – это, скорее, было моим преимуществом.
МС: Чем отличается западная корпоративная среда от нашей?
Екатерина Трофимова: У нас работают больше, но менее эффективно. Наверное, это связано не столько с какими-то культурными, национальными особенностями, а с тем, что организационные процессы менее стандартизированы. Хотя люди у нас очень талантливые. И глобализация сыграла свою роль. Многие россияне поработали на Западе, и многие иностранцы поработали в России. Но взаимопроникновение рабочих культур произошло, а вот между отраслями – нет. Поэтому неважно, в какую страну и на какой континент ты приезжаешь, бухгалтеры и айтишники очень похожи: и по стилю жизни, и по манере одеваться, и по манере общения.
МС: Во Франции, где вы прожили 11 лет, по-прежнему сильны идеи феминизма. Успели ими заразиться?
Е.Т.: Я отношусь к феминизму с уважением, но себя напрямую с этим движением не идентифицирую. Разнообразие мнений, подходов, видов – это всегда способствует лучшему развитию бизнеса. Но я не сторонница введения квот на женщин в высшем руководстве. Мне кажется, что это несколько искусственно. Но то, что женщина может привнести в бизнес что-то иное...
МС: Это с нашими-то гормонами, с эмоциональностью?..
Е.Т.: Профессионализм состоит и в том, чтобы контролировать свои эмоции. Женщин на высоких постах сейчас действительно больше. Думаю, это эволюционный процесс. Да, бизнес-среда достаточно жесткая, ну а что, очередь в магазине – менее жесткая среда?
МС: Я знаю немало женщин, которые живут на работе. У меня самой был такой период, и, честно говоря, мне себя тогда было жалко. Вам не кажется, что у нас все же иное предназначение?
Е.Т.: Предназначение – это надуманная модель, которая не обязательно для каждого человека правильна. Многие успешные люди состоялись как раз потому, что они выходили за пределы модели, которая была им навязана. Мне кажется, что сама идея баланса личного и профессионального несколько извращена и создает ненужные комплексы – что якобы необходимо успеть везде. В жизни надо уметь расставлять приоритеты. Важно исходить из того, что действительно нужно для гармонии именно вам. А универсальность и успешность на всех фронтах – это, скорее, исключение, не норма.
МС: Вы замужем?
Е.Т.: Скажу лишь, что в моей жизни есть значительное место для семьи.
МС: Какой самый длинный отпуск вы взяли за карьеру?
Е.Т.: Перед моим приездом в Россию четыре года назад. Это было примерно 2,5 месяца.
МС: И что вы делали, если не секрет?
Е.Т.: Занималась семьей, была на море, читала, думала, пыталась отключиться. Но очень быстро мне стало не хватать профессиональной востребованности. Самореализации в формате семьи и личного общения для меня явно недостаточно.
МС: Вы составляете списки дел или все держите в голове?
Е.Т.: Держу в голове. И я всегда занимаюсь чем-то, будь то дела по дому либо работа. Я очень жадная до времени – для меня это то, что терять обиднее всего.
МС: Но ведь есть исследования, подтверждающие, что результат менее эффективен, когда человек делает несколько дел одновременно.
Е.Т.: А мой опыт говорит, что наиболее эффективная стратегия – это как раз игра на нескольких шахматных досках. Это требует самоорганизации, но дает лучший результат. Чем более эффективная и разветвленная команда у руководителя, тем большее количество задач он может решать. Я много инвестирую в людей – в моей сфере человеческий капитал решает многое.
МС: Как не остаться за бортом сейчас, когда конкуренция высокая и все довольно нестабильно?
Екатерина Трофимова: Выживает, как известно, не сильнейший, а тот, кто лучше адаптируется к новым обстоятельствам. Мне кажется, это должно быть лозунгом нынешних времен. Недавно я спросила у представителя одной крупной рекрутинговой компании: где все те специалисты, которые сейчас попадают под сокращение? Оказывается, эти люди не выходят на рынок труда и остаются дома в депрессии или отдыхают, тратя накопленные средства. Это большая ошибка. Самое важное – никогда не останавливаться, не разочаровываться, не опускать руки, как бы ни было тяжело. Есть всегда высокий риск потерять веру в себя. Надо не бояться идти на преодоление, на какие-то вызовы, проявлять инициативу. Это базовые вещи, но залог успеха в том, чтобы их реализовывать каждый день, каждую минуту. Еще постоянно учиться, учиться бесконечно, учиться у всех, быть внимательной и впитывать все, что происходит вокруг, постоянно это модифицируя, транслируя и развивая.
МС: Что нас всех ждет в следующем году?
Е.Т.: То, что мы переживаем, – абсолютно новая реальность. Эти изменения по своему охвату в мировом контексте более серьезные, чем те, что были даже в конце 80-х, в 90-е годы. Сейчас меняется вся мировая финансово-экономическая система. Учитывая, что большинство стран приняло решение включить печатный станок и залить все деньгами, чтобы поддержать предприятия, все это очень-очень надолго. Темпы роста экономики и реальных доходов будут маленькими. А модель массового потребления, когда зарплата у тебя всегда растет и ты каждый год меняешь машину, – не вернется. Мы достигли уровня истощения быстрого роста. Даже китайская экономика неизбежно замедляется. Поэтому 2016 год принципиально не будет отличаться от 2015-го. Надо привыкать к тому, что уровень доходов – если только ты не делаешь серьезный рывок в своем образовании, не меняешь работу принципиально – не будет расти так быстро, а скорее всего, даже будет падать – из-за инфляции, из-за обесценивания рубля. Чтобы перезапустить систему быстрого роста, необходим технологический рывок. А его нет.
МС: Вы думаете, он когда-нибудь будет?
Е.Т.: Возможно, это будет связано с биоинженерией или с IT-технологиями. Или найдут новые источники энергии. Но это не произойдет в момент. Потребление тоже не будет расти быстрыми темпами. Проблема сейчас не в эффективности государственной машины, не в качестве банковского сектора, финансовых рынков, а в реальном секторе экономики, где создаются основные блага. Там просто нет основы для взрывного роста. Это не значит, что мы беднеем. Мы не беднеем. Но скорость изменения в быту не будет больше такой, как раньше.
МС: Как проще к этой реальности адаптироваться?
Е.Т.: Соглашаться на любую приемлемую работу, даже на меньшие деньги. Не брать длительных пауз, чтобы не терять контакты. Менять специальность, только если уверены, что это будет востребовано. Сейчас не время для длительной учебы – разве что параллельно с работой. Нужно работать больше и качественнее, потому что требования все время повышаются. Кстати, скорость изменений внутри экономики сейчас фантастическая. Она не выражается в общих цифрах, но движений происходит огромное множество – и кадровых тоже. Если вы выпадаете из процесса в таких условиях, это особенно опасно.
МС: Имеет ли смысл запускать в такое время стартапы?
Е.Т.: Если идея, проект или продукт качественный и востребованный, неважно, в какие времена запускать. Сейчас вообще дефицит рентабельных проектов. Да, банки сегодня более осторожны. Но они готовы кредитовать качественные проекты. А их мало. Поэтому нужные стартапы – да, обязательно! Их надо запускать в любое время, потому что сейчас по объему ликвидности не только в России, но и за рубежом денег реально очень много. Но их никуда не инвестируют, они не работают.
МС: Каковы ваши личные отношения с деньгами?
Екатерина Трофимова: Деньги для меня – не самоцель, а функциональная необходимость. Я допускаю, что мой уровень достатка может упасть в десятки и сотни раз, но я знаю, что всегда на хлеб близким заработаю. Я выросла в коммунальной квартире, поэтому, как только стала получать существенные деньги, сразу стала откладывать на жилье, потому что поначалу вообще сомневалась, что мне кто-то когда-то даст кредит.
МС: А шопинг любите?
Е.Т.: Ненавижу! И вообще не понимаю, когда говорят, что есть шопинг-терапия. Мне плохо в магазинах, даже продуктовых.
МС: И вы, видимо, всегда знаете, что хотите купить?
Е.Т.: У меня есть в разных городах – например, в Париже – хорошо мне известные магазины, где есть вероятность увидеть подходящую модель. Я захожу, осматриваю, начинаю по цветовой гамме, дальше 2–3 модели меряю. Если подходит, беру и ухожу. У меня есть очень четкое понимание: моя вещь – не моя.
МС: Я давно слежу за премией Cartier Women’s Initiative Awards и считаю ее отличной бизнес-инициативой, тем более что теперь в состав жюри вошли вы. Почему, кстати, там до сих пор не была представлена Россия?
Е.Т.: Этот проект действительно помогает женщинам-предпринимателям по всему миру – не только деньгами, но и организационно. К сожалению, до сих пор участие российских женщин было очень ограничено. И даже в тех заявках, которые из России поступали, идеи были проработаны очень слабо. Притом что у нас действительно талантливейшие и трудолюбивые люди. И очень хорошие возможности. На Западе все настолько устоявшееся, что для прорыва ты должен создать нечто революционное. А у нас, куда голову ни поверни, можно что-то поменять и этим действительно улучшить жизнь многих-многих людей. У нас столько возможностей для успехов малых дел, из которых потом складываются дела великие!
Несколько лет назад Рахманов вместе с друзьями решил начать производство продуктов из дичи в России: «Мы искали рецепты, технологов, арендовали сначала небольшой цех, потом цех побольше, и это начало работать. Сейчас уже понятно, что мы нашли очень интересную нишу, где почти отсутствует конкуренция», — рассказывает банкир.
Партнеры организовали скупку мяса — оленя, лося, медведя, кабана и косули — в регионах. Первыми поставщиками стали их знакомые по охоте. Постепенно, рассказывает Рахманов, заработало сарафанное радио, реклама в специализированных изданиях, и сейчас «Лесная диковинка» работает не только с частными охотниками, но и с охотохозяйствами.
Скупленную дичь партнеры перерабатывают на заводе в Королеве, готовую продукцию поставляют в магазины сетей «Глобус Гурмэ», «Азбука вкуса» и «Бахетле». «Делаем все — от паштетов и тушенок до различных деликатесов», — говорит Рахманов. «Бизнес за год вырос колоссально, и мы видим очень большой потенциал для дальнейшего расширения», — рассказывает он, но объем производства и выручку не раскрывает.
Кроме ретейлеров продукция «Лесной диковинки» заинтересовала комбинаты питания, которые обслуживают Кремль, Государственную думу, Совет Федерации, Центральный банк и другие государственные органы, говорится на сайте компании. Никаких специальных связей для того, чтобы попасть в столовые госорганов, не потребовалось, уверяет Рахманов: «Мы связались с представителями комбинатов питания этих ведомств, спросили, интересна ли им наша продукция, нам предложили устроить дегустацию, мы провели ее, всем понравилось, и теперь они являются нашими клиентами».
На пользу новому бизнесу пошли и введенные Россией продуктовые санкции. «До прошлого года потребитель выбирал между традиционными отечественными и традиционными импортными мясными продуктами. Сейчас на прилавках осталось практически только традиционное отечественное, в сетях стало заметно меньше ассортимента. Стало проще выйти с новым продуктом», — объясняет Рахманов.
Потерял ли банкир в деньгах? Рахманов признает, что, сменив деятельность, лишился значительной части доходов: все, что зарабатывает бизнес, реинвестируется в расширение производства — зато ощущения от создания собственного бизнеса ни с чем не сравнятся. «Это мой первый бизнес, и его очень интересно делать. Мы сами выстраивали все производство — от разработки рецептуры до поиска партнеров. Можно сказать, что этот бизнес абсолютно поменял мою жизнь», — радуется он.
Но Рахманов не исключает, что в будущем может вернуться в финансовый сектор. «Сейчас я занимаюсь только этим своим проектом, но это не значит, что я никогда не вернусь в финансы, — говорит он. — У меня есть достаточно свободного времени, чтобы заниматься тем, чем я занимался последние двадцать лет, а сейчас делаю как частный инвестор». Свой уход из УК «Сбербанк Управление активами» банкир объясняет тем, что его планы по развитию компании «не совпали с видением руководства».
«Инвестиционный бизнес сейчас находится в депрессии, но в такие периоды важно искать возможности для его развития и помнить, что он не может полностью исчезнуть — он был и будет неотъемлемой частью российской экономики, так же как и во всем мире», — говорит Рахманов.
Николас Йордан: «Я увидел возможность создавать будущее своими руками»
Николас Йордан
Николас Йордан ушел с поста соруководителя офиса Goldman Sachs в России и СНГ 19 октября прошлого года. Уже на следующий день он вышел на новую работу — гендиректором инвестиционной компании Finstar миллиардера Олега Бойко.
Как только Йордан переступил порог нового офиса, Бойко передал ему несколько томов материалов о холдинге — статей, финансовой отчетности, отчетов консультантов и пр. «Я две недели их изучал, столько не читал со времен студенчества, — признается Йордан. — А потом шеф устроил мне настоящий экзамен: сел напротив и стал задавать вопросы. Удивляюсь, что я его выдержал».
С Бойко Йордан, русскоязычный американец, проработавший в России почти 20 лет, знаком давно: «Были в одной «тусовке», работали на финансовых рынках с 1990-х годов», — объясняет он. До 2007 года работал в российском подразделении Deutsche Bank AG, потом — недолго в московском офисе Lehman Brothers, а весной 2013 года Йордан пришел в Goldman Sachs. К решению покинуть руководящую должность в одном из самых успешных инвестиционных банков его могли подтолкнуть санкции, введенные против России и фактически заблокировавшие деятельность инвестбанков в России, полагает президент Американской торговой палаты в России Алекс Родзянко. «Таким профессионалам неинтересно сидеть и ждать у моря погоды — непонятно, когда российские рынки оживятся, сейчас здесь работы для инвестбанкиров практически нет», — считает он.
Миллиардер Бойко предложил Йордану развивать высокотехнологичные проекты все в той же области финансов (fintech). По словам Йордана, сам он всерьез заинтересовался этим рынком в 2013 году во время подготовки IPO в Лондоне Тинькофф Банка (тогда — ТКС Банка). У Goldman Sachs, который занимался этой сделкой, тогда была задача продать ТКС инвесторам как высокотехнологичную компанию. Примерно в то же время Goldman Sachs сам решил создать масштабное подразделение в сфере высоких финансовых технологий, вспоминает Йордан: «Я понял, что fintech — это всерьез и надолго, что это кардинальная перемена в банковской деятельности — «уберизация», диджитализация финансовых услуг. И когда появилась возможность этим заняться — я схватился за нее».
Йордан считает, что в традиционном банковском деле достиг потолка. «Я захотел адреналина, — признается он. — Я пришел в Finstar за будущим, увидел для себя возможность создавать его своими руками: не консультировать, не оценивать — а делать». Переговоры с Бойко продолжались несколько месяцев, к соглашению пришли в конце августа прошлого года. Больше всего Йордана, по его словам, привлекла возможность работать в быстрорастущей отрасли. В какие проекты Йордан уже инвестировал или собирается это сделать, он пока не раскрывает, но говорит, что выбирая объект для инвестиций, рискует и собственными деньгами.
Но самый большой риск — в другом: работая в крупных банках, Йордан никогда раньше не зависел от решений одного человека: «Если отношения с кем-то не сложатся в Goldman Sachs, есть много других людей, уполномоченных принимать решения, с которыми можно обсудить тот и или другой вопрос. А если отношения не сложатся с Бойко — то это все», — объясняет он.
Екатерина Трофимова: «Мне выпала редкая возможность создать с нуля масштабный проект»
Екатерина Трофимова (Фото: Екатерина Кузьмина / РБК)
10 декабря Екатерина Трофимова завершила свою карьеру в Газпромбанке, оставив пост первого вице-президента, чтобы возглавить Аналитическое кредитное рейтинговое агентство (АКРА). На новую работу Трофимова вышла уже на следующий день.
В начале 2015 года большая тройка международных рейтинговых агентств — Fitch, Moody’s и Standard & Poor’s — резко снизила рейтинг России. Российские власти тут же обвинили компании в ангажированности. В феврале правительство внесло в Госдуму законопроект о деятельности рейтинговых агентств, предусматривающий в том числе создание национальной рейтинговой шкалы. В июле закон был принят. И тогда же в ЦБ состоялось первое заседание, посвященное созданию национального рейтингового агентства. Организацию новой компании взяла на себя Трофимова — до Газпромбанка она 11 лет проработала в Standard & Poor"s. За несколько месяцев вместе со своей командой Трофимова разработала концепцию агентства, придумала его название и настояла на том, чтобы структура собственности АКРА была максимально диверсифицирована по долям участия акционеров из разных отраслей. «Я сразу заявила, что буду работать только на принципах невмешательства акционеров и государства в рейтинговую работу агентства», — рассказывает Трофимова.
В итоге акционерами нового агентства согласились стать 27 банков и компаний, среди которых Сбербанк, ВТБ, Газпромбанк, Альфа-банк, группа «Бин», O1 Group, группа «Онэксим». Доля каждого инвестора составляет меньше 5%, а общий капитал агентства превышает 3 млрд руб. Планируется, что этого хватит на то, чтобы финансировать деятельность агентства до выхода на безубыточность (достичь ее намечается на горизонте 3-5 лет).
Основная концепция и общие параметры будущего агентства были утверждены уже на первом совещании в ЦБ, участие в нем приняли больше 50 человек — банкиры, промышленники и иностранные инвесторы, рассказывает Трофимова: «Тогда же было решено, что курировать проект буду я». На тот момент Трофимова не думала, что уйдет из Газпромбанка ради новой работы.
Но довольно скоро стало ясно, что создание нового агентства потребует много сил и времени. С каждым из 27 акционеров работа выстраивалась очень по-разному, вспоминает Трофимова: «У каждого своя позиция, разная степень погруженности в проект. Поначалу не все понимали, что никакого влияния на операционную деятельность агентства они оказывать не смогут». Некоторые профессиональные инвесторы сразу отнеслись к своим вложениям как к финансовым инвестициям, другие расценивали их как стратегические, поэтому в переговорах на разных этапах участвовали разные специалисты — от юристов, до первых лиц, продолжает она.
В совет директоров АКРА вошли бывшие сотрудники международных рейтинговых агентств и специалисты из смежных отраслей. «Одним из первых согласие дал Ануар Хассун, с которым мы больше 15 лет назад работали в парижском офисе S&P. С тех пор мы не общались, Ануар успел поработать на руководящих должностях в Moody’s, Bank of Tokyo-Mitsubish и West Africa Rating Agency, — рассказывает Трофимова. — Но когда я ему позвонила с предложением войти в совет директоров, он согласился почти сразу, даже не спросив про коммерческие условия работы, настолько перспективным ему показался проект». Кроме Хассуна в шорт-лист кандидатов в совет директоров попало больше десяти кандидатов. «Практически все, с кем мы связывались, соглашались после очень коротких переговоров», — отмечает Трофимова.
Председателем совета директоров АКРА избран Карл Йоханссон, который с 2006 по 2014 год работал в Москве в качестве управляющего партнера Ernst & Young в СНГ и координировал Консультативный совет по иностранным инвестициям при правительстве России. Кроме самой Трофимовой и Хассуна в совет директоров также вошли президент Европейской ассоциации рейтинговых агентств (EACRA) Томас Миссонг и бывший управляющий директор подразделения анализа суверенных рисков Moody"s Винсент Труглиа. Первые рейтинги агентство планирует присвоить уже во втором квартале 2016 года.
Одной из главных сложностей при создании нового агентства оказался набор сотрудников, признается Трофимова. «Лет пять назад я бы за такой проект не взялась просто потому, что тогда должного количества русскоязычных специалистов в рейтинговой сфере я бы не нашла», — говорит Трофимова. Специальный анализ, который проводился при запуске проекта, показал, что для него в мире есть не больше 80-100 подходящих специалистов, рассказывает она, в некоторых сферах необходимых специалистов не оказалось вовсе. «Например, нужно будет самим воспитывать кадры в области методологии, комплаенса», — говорит Трофимова. Всего штат агентства через три года после создания будет насчитывать до 50 человек.
Сейчас процесс найма сотрудников в самом разгаре. Резюме приходят из Индии, Австралии, Новой Зеландии и Канады, несколько анкет было из Европы. Все финальные собеседования Трофимова в обязательном порядке проводит сама. Чем АКРА заманивает иностранцев? «У людей очень разная мотивация, объясняет Трофимова. — Одних интересует возможность построить что-то новое, и среди них есть те, кто идет в АКРА с понижением в должности. Есть и те, кого мы привлекаем деньгами, все очень индивидуально». Зарплаты, уверяет Трофимова, «конкурентоспособны», и сама она, уйдя из Газпромбанка, в деньгах не потеряла.
Участие в создании АКРА Трофимова называет «редкой профессиональной возможностью сделать с нуля проект, в котором будет востребован ее международный и российский опыт». В том, что услуги агентства будут пользоваться спросом в России, она не сомневается и конкуренции не боится. Базовым продуктом АКРА будут рейтинги по национальной шкале, и здесь компаниям «большой тройки» тоже во многом придется начинать с нуля.
